Дверь в преисподнюю

– Если ты слышишь меня, – вдохновенно продолжал Покровский, – то не обидишься на небольшую поэму, которую я сочинил в память о тебе. – И поэт, встав в позу памятника своему великому предшественнику работы скульптора Опекушина, приступил к чтению:

– Я через Стикс переправлялся вброд.

Харон, оставшись без привычной платы,

Меня учил веслом по голове…

Вдруг Надя резко толкнула Василия локтем.

– У вас каблук сломался? – сквозь слезы спросил сыщик.

– Нет, кажется, я знаю, где сокровища, – прошептала журналистка.

x x x

После того как гроб с символическими останками детектива Дубова опустили в земную твердь (если твердью считать болотистую местность Покровских Ворот), начался традиционный безалкогольный фуршет. Растроганный Василий подошел с бокалом кока-колы к Ивану Покровскому:

– Ах, вы и не представляете, господин Покровский, как я вам благодарен. Как часто мы говорим добрые слова мертвым и стесняемся сказать их живым…

Тут к ним с фужером фанты присоединился инспектор Лиственицын:

– Это было замечательно! Вот бы меня кто так похоронил…

– Так за чем дело стало? – обрадовался помещик. – Давайте в следующий раз вас похороним.

Дубов отвел инспектора в сторонку:

– Все-таки хорошо, что вы согласились остаться. На прошлой неделе, как вы знаете, похороны закончились убийством…

– И вы предполагаете рецидив? – ухватил мысль Лиственицын.

– Нет-нет, до убийства, надеюсь, не дойдет. Но возможно нечто другое, и тут будет незаменима помощь ваших сотрудников. – Инспектор понимающе кивнул. – Надо, чтобы они незаметно следили за действиями всех гостей, ну, естественно, кроме госпожи Чаликовой и нас с вами, и постоянно докладывали вам или мне. И пожалуйста, самого толкового подрядите наблюдать за баронессой фон Aчкасофф.

Инспектор отправился инструктировать подчиненных, а Дубов вновь подошел к Покровскому.

– Василий Николаевич, если вы предпочитаете смесь «крутки» с пивом, то можете, конечно, остаться здесь, – сказал помещик. – Но обычно я после официальной части удаляюсь к себе, чтобы не мешать господину Мешковскому со товарищи справлять поминки так, как им нравится. Вы не будете возражать, если я приглашу вас пропустить за упокой вашей души по стаканчику глинтвейна?

– Что ж, с удовольствием, – не стал отказываться Дубов.

– Тогда пригласите от моего имени госпожу Чаликову и вместе поднимайтесь наверх. A я пока все приготовлю.

Оглянувшись, Дубов увидел, как господин Мешковский нетерпеливо вытаскивает из голубого чемоданчика бутылки, а кинорежиссер Cвятославский прячет по карманам бутерброды со «шведского стола». Инспектор Лиственицын и его помощники, рассредоточившись по кладбищу, приступили к наружному наблюдению.

x x x

В камине весело потрескивали поленья, а помещик Покровский то и дело подливал в кружки своим гостям – Чаликовой и Дубову – горячей красной жидкости из котелка, который время от времени подвешивал над огнем прямо в камине.

– Нет-нет, – сказал детектив после третьей кружки, – мне больше не надо. Нынче я должен быть как стеклышко.

– A вы и будете как стеклышко, – зачерпнул Покровский поварешкой из котелка. – Это ведь особый безалкогольный глинтвейн, изготовленный по рецепту барона Покровского.

– Какого именно? – попросила уточнить Чаликова.

– Ивана, – ответил помещик. – Надо же и мне вносить свои традиции. В этот глинтвейн входят те же составляющие, что и в обычный, только вместо вина я заливаю виноградный сок. – И Покровский продекламировал:

– Собак шумливый караван

Кружился под березкой тощей.

Ты налила глинтвейн в стакан,

Подаренный когда-то тещей…

– Это вы сочинили прямо сейчас? – восхитился Дубов.

– Да нет, не сейчас, – скромно ответил поэт. – И не я. Это стихи моего покойного друга, поэта Самсона Эполетова, мир его праху. – Тут в дверь постучали. – Да-да, заходите! – крикнул хозяин. Вошла Татьяна Петровна и протянула Дубову листок:

– Это от инспектора Лиственицына.

Когда дверь за госпожой Белогорской закрылась, Дубов вслух зачитал:

– «После покидания кладбища объектами П., Д. и Ч. (то есть нас с вами, пояснил Дубов) объект М. (Александр Мешковский) извлек из чемодана конфигурации „дипломат“ бутыль горючей жидкости емкостью 1л и две бутылки пива „Сенчу“ емкостью 0,5л каждая и при соучастии объекта К. (Софья Кассирова) произвел смешение вышеупомянутых ингредиентов в соотношении приблизительно 1:1 в стаканах граненой формы вместимостью 0,2л, после чего зафиксировано коллективное поглощение данного раствора внутрь оральным способом…»

– Чего-чего? – не разобрал Покровский.

– Ну, смешали водку с пивом и выпили. Орально, то есть через рот, -пояснил Дубов.

– A что, можно как-то иначе? – удивился поэт. Дубов с сомнением пожал плечами и продолжил чтение: