Дверь в преисподнюю

– Наверное, вы правы, – подумав, согласилась Надя. – Сначала, угодив на похороны Кассировой, я подумала, что попала в какой-то, извините, бедлам, но теперь мне уже скорее кажется, что тут просто течет какая-то иная жизнь, причем по своей логике, которая не лучше и не хуже, чем общепринятая -просто совсем другая. И… И знаете, я затрудняюсь это четко сформулировать, но собственно Иван Покровский здесь почти не при чем. Или, может быть, сказывается влияние пресловутой «аномальной зоны»?..

– Это я к тому, что господину Ивану Покровскому будет проще, чем нам с вами, привыкнуть к Новой Ютландии и ее обитателям, – пояснил Дубов.

– Да, пожалуй, – согласилась Надя, – но сначала его еще нужно уговорить туда отправиться.

– Ну, это я беру на себя, – скромно пообещал детектив.

Как и предполагал доктор Белогорский, хозяин Покровских Ворот бодрствовал.

– Видимо, произошло нечто непредвиденное? – тут же спросил он, увидев Надю и Василия.

– Произошло, хотя скорее предвиденное, – усмехнулся Дубов. – Но об этом после. А теперь я хотел бы сделать вам одно деловое предложение.

– Мне – и деловое? – искренне удивился Покровский. – Однако я вас внимательно слушаю.

– Ну, если хотите, то считайте наше предложение творческим, -продолжал Дубов. – Нам с вами предстоит отправиться в Новую Ютландию и…

– Простите, в какую Новую Ютландию? – переспросил Иван Покровский. -Это что-то вроде Новой Каледонии или Новой Гвинеи? Нет-нет, так далеко я не поеду.

– Ну что вы, Новая Ютландия находится отсюда всего в каких-то ста верстах, – вступила в беседу Надежда. – А на ковре-самолете так и за несколько часов можно долететь.

Дубов укоризненно поглядел на Чаликову, однако Покровский, похоже, предстоящий полет на ковре-самолете воспринял очень спокойно:

– А в чем, так сказать, сущность вашего заманчивого предложения?

– Вам, господин Покровский, предстоит исполнить роль Ивана-царевича и вернуть лягушке ее прежний девичий облик, – совершенно спокойным и даже обыденным голосом сообщил Дубов.

– А, теперь ясно, – сообразил хозяин Покровских Ворот. – Новая Ютландия – это что-то вроде базы «ролевиков», всяких толкиенистов и пирумистов. Только у вас уклон в русские народные сказки. Вы там летаете на ковре-самолете, расколдовываете царевен-лягушек… Конечно, спасибо вам за это милое предложение, но вряд ли я смогу его принять.

– Нет-нет, господа ролевики и толкиенисты тут не при чем, -рассмеялся Дубов. – До Новой Ютландии отсюда и впрямь не более ста верст, но находится она, как бы это сказать, в параллельном мире. – Василий смолк, ожидая изумления или хотя бы вопросов. Однако Иван Покровский внимательно молчал, и детектив продолжил: – Основную часть этого славного королевства составляют непролазные болота, и где-то на этих болотах почти два столетия обитает заколдованная лягушка, которую вам предстоит найти и расколдовать. Мы с Надей рассматривали разные варианты, но пришли к выводу, что оптимальный кандидат на роль Ивана-царевича – вы, уважаемый господин Иван Покровский!

Здесь Василий выдержал еще одну паузу. На сей раз хозяин прервал ее:

– Я не совсем понял, куда вы меня приглашаете, хотя уверен, что дурного дела вы бы мне предлагать не стали. Но кто она такая, эта царевна-лягушка?

Надя предупреждающе кашлянула, напоминая, что здесь Василию нужно быть очень осторожным.

– Нет-нет, она никакая не царевна, – ответил Дубов. – Эту девушку заколдовал некий злой волшебник по имени Херклафф.

Вообще-то Василий не любил и не умел врать, и потому построил фразу так, чтобы хотя бы формально не очень удаляться от истины. В словах, что заколдованная девушка никакая не царевна, прямой лжи не содержалось: просто детектив «забыл» упомянуть, что Марфа – княжна и возможная наследница престола в Белой Пуще, то есть отчасти сродни царевне. Но об этом до поры до времени будущий «Иван-царевич» не должен был знать.

Тем не менее, произнеся эту невинную полунеправду, Василий слегка покраснел. К счастью, Иван Покровский не заметил его смущения – поэта заинтересовало имя колдуна:

– Как вы сказали – Херклафф?

– А что, вы о нем слышали? – удивилась Чаликова.

– Читал, – кратко ответил Иван Покровский и принялся не без осторожности перебирать многочисленные рукописи, книги и газеты, в творческом беспорядке набросанные на столе. Наконец он извлек слегка пожелтевший номер газеты.

– «Не-ат-ка-ри-га рита ави-зе», – по слогам прочла Надя ее название.

– Вот именно, – кивнул Иван Покровский. – Ее мне пару лет назад прислал из Риги мой давний приятель, поэт Валдис Артавс. У них проходил международный фестиваль сексуальных меньшинств с символической свадьбой двух девушек, и господин Артавс по этому поводу опубликовал свои стишки с рисунками. А я взял на себя смелость их перевести. Не для печати, конечно -у нас в Кислоярске такого просто не поняли бы. – Хозяин перевернул страницу, и взорам его гостей предстала серия карикатур, а под каждой стояло четверостишие. На одном из рисунков были изображены две девушки под фатами и некто, их венчающий.