Двенадцать башен

— Изволь! Что такое разлука? Это, к примеру, когда муж оказался на одном краю света, а жена — на другом. Они мечтают соединиться, но, увы, им не суждено. А теперь подумай о вечной разлуке, когда одному из супругов суждено умереть. Это значит, что Небо отказало супругам в соединении, а Земля наложила запрет на их встречи. Есть поговорка: «Вдовство при живом муже тяжелее, чем при мертвом». Ведь разлученные супруги страдают оттого, что хотят дожить до встречи. В мечтах о свидании они днем забывают о красивой одежде и вкусной пище, словно о чем-то ненужном, а ночью, мучимые жаждой любовных утех, с отвращением смотрят на парчовое одеяло, словно на покрывало, утыканное иглами. Этим несчастным день кажется годом. Вот почему они раньше срока дряхлеют. Случается, что муж еще не покинул родных мест, а супруга уже думает о возвращении. Или в дальних краях муж оказался в опасности, но остался жив, а дома его уже похоронили. И вот, чтобы люди не мучились, пожалуй, лучше смерть одного из супругов. Тогда вдова спокойно проживет в одиночестве, мирясь со своей судьбой. Кстати, именно так поступает перед кончиной монах. Он больше не думает о суетном мире, а, сидя на камышовой подстилке, устремляет взор в блаженные дали. И это доставляет ему столько же радости, сколько удовольствия мирской жизни. Поэтому лучше, когда людей разлучает смерть, а не жизнь. Бывает, что супруги еще задолго до того, как появиться на свет [294], поклялись умереть вместе. И действительно, в определенный момент они вместе кончают дни своей жизни. Без слов прощания, без печали, без единой слезинки. По-моему, такая разлука прекрасна! Она подобна вознесению к небесным эмпиреям. Но чтобы заслужить ее, надобно в течение многих десятков веков совершенствовать свой дух. Вот что я думаю. Если мы окажемся вместе в опасных краях, если случится с нами беда, мы добровольно примем смерть вместе с нашими детьми. И тогда о нас скажут, что верноподданный муж и его целомудренная жена жили вместе и вместе скончались. Для нас это будет великой, ни с чем не сравнимой радостью. Говорят: «Пион погиб [295], сделался духом, но по-прежнему остался сластолюбив». Возможно, это и справедливо, но лишь когда речь идет о человеческих чувствах, а не о правилах и установлениях.

Жена прониклась уважением к словам супруга о верности и долге, и ее душа, до сей поры напоенная ароматом орхидей, устремилась к высоким добродетелям. Женщину больше не страшили грядущие опасности, она спокойно ждала их и больше всего мечтала услышать весть о назначении мужа в новые места, которые, возможно, станут для них благословенной землей.

Счастливая весть пришла через несколько месяцев. Вопреки ожиданиям, муж получил должность в столице. Несколько десятков вновь назначенных цзиньши второго разряда не хватило, чтобы заполнить вакансии, и двор выбрал лучших мужей из третьей группы. Юй Цзычан получил назначение в ведомство податей, а Дуань — в ведомство работ. Вскоре в доме появился государев гонец, который подтвердил весть о назначении. Жаоцуй ликовала, однако муж ей сказал:

— Не забывай поговорки: «Старик с границы нашел свою лошадь [296], но неизвестно, счастье это или горе». Радоваться пока рано! Лучше вспомни, что я говорил тебе о предостережениях Творца всего сущего. Я не хочу, чтобы наша разлука кончилась смертью одного из нас. Помни это!

Жена не приняла слов мужа всерьез, считая его тревоги напрасными.

Однажды в доме появился второй гонец, а вместе с ним пришла и беда. Как мы помним, император Хуэйцзун в свое время внял справедливым речам верноподданного чиновника и отменил отбор государевых невест, однако скоро пожалел об этом и вернулся к прежнему. По этому поводу в столице появилась песенка:

Городские врата закрылись —
Дороги лжи распахнулись.
Городские врата открылись —
Людские уста замкнулись.

Одним словом, государь оказался неискренним в своем решении. Врата дворца открылись лишь для того, чтобы успокоить людей, когда же гнев поутих, владыка решил взяться за старое. Он не желал упускать первую красавицу Поднебесной и мечтал заполучить в придачу вторую. Но произошла осечка! Его подданный, как видно, не захотел стать государевым родственником и отдал обеих красавиц в жены молодым ученым, сдавшим недавно экзамены при дворе. Эта новость немало огорчила государя. Мысль о том, что красавицы уплыли из рук, его раздосадовала. Император призвал дворцового чиновника и сказал:

— Жалкие, ничтожные людишки посмели жениться на девах, чья красота достойна лишь государя. А посему повелеваю определить их на посты в отдаленные провинции и поскорей отправить туда, притом не на три года, как обычно, а на пять лет. Пусть терзаются, как Волопас в разлуке с Ткачихой, которых разделил Млечный Путь. Такова кара за их проступок! Пусть знают, как самочинно присваивать государевых жен! Кара будет определена соответственно тяжести преступления. Муж той, что зовется Жаоцуй, пусть служит больше на несколько лет!