Две ведьмы и виски

Сердитый брат уставился на меня.

– Имел бы… если б ты хоть словечком обмолвилась об этом. Почему ты мне не сказала?

Гнев в его глазах сменился болью, и я совсем сникла. В последнее время я так много врала, что это начало казаться нормальным, но Джастин – его я не должна была обманывать. С ним-то я могла бы поделиться нереальными событиями, в которых недавно участвовала. Он ведь уже знает, что магия и маги существуют. У меня не было веских причин ему лгать.

– Я… я боялась, что ты не поймешь.

Он отвернулся, по скулам ходили желваки. Молчание затягивалось, и в повисшей паузе я успела подвергнуть сомнению каждый свой поступок, каждое решение за последние несколько недель.

– Надо было все мне рассказать, – еле слышно пробормотал мой брат. – Возможно, я мог бы предотвратить то, что случилось… но теперь слишком поздно.

Я опустила голову, слишком измученная и эмоционально истощенная, чтобы ответить. Джастин тоже больше ничего не сказал. Один час растянулся до двух, потом до трех. Мой брат ерзал на стуле, чувствуя себя так же неловко, как и я. Он мог бы уйти, но не ушел. Даже рассерженный, даже чувствуя себя преданным, он все же остался рядом со мной.

Преодолевая стыд, я взяла его за руку. В ответ он крепко сжал мои пальцы, и у меня на глазах выступили слезы благодарности. Я сморгнула их. Всю неделю я сходила с ума из-за расследования МагиПола, как будто изгнание из магического сообщества было худшим, что может со мной случиться. А теперь взяла и сама разрушила собственную жизнь. Каково это, сидеть в тюрьме? Веселого мало, это уж точно.

Спустя, как мне показалось, лет пятьдесят дверь, наконец, отворилась, и в допросную вошел немолодой уже полицейский.

– Офицер Доусон.

Джастин отпустил мои руки и подошел к пожилому копу. Они перешептывались, наклонив друг к другу головы.

– Что? – Джастин отшатнулся. – Но их юрисдикция не распространяется на…

Немолодой полицейский что-то прошипел и подхватил Джастина под локоть. Обернувшись, мой брат бросил на меня панический взгляд, а офицер потащил его из комнаты прочь. Дверь захлопнулась.

Я снова стала пялиться в зеркальное окно, слишком вымотанная, чтобы паниковать. Все-таки магия Ллирлетиада изрядно меня потрепала. Никогда в жизни я не чувствовала себя такой усталой, выжатой как лимон. Голова отяжелела, я с трудом держала ее в вертикальном положении. Даже дыхание требовало сосредоточенности и усилий.

Я как раз собралась вздремнуть на столе, когда дверь снова открылась. Вошла женщина-полицейский со связкой ключей в руке, а другой, мужчина, задержался в дверях.

Женщина отстегнула от стола мои наручники.

– Пойдемте с нами, мисс Доусон.

Я вытащила себя из кресла, в теле дрожала каждая жилка.

– Куда мы идем?

– Сюда, пожалуйста.

Следом за парой я вышла в стерильно-пустой коридор. Идти пришлось недалеко – мимо нескольких дверей, и только-то. Женщина-коп махнула мне, показывая, чтобы я входила первой, так что я вошла.

Я оказалась в еще одной допросной комнате, поменьше и без одностороннего зеркала. И в отличие от предыдущей здесь, дожидаясь меня, уже сидели за столом двое, мужчина и женщина. Я подозрительно всмотрелась в смутно знакомого мне человека, пытаясь понять, где могла его видеть. Полицейские не вошли в комнату, а просто закрыли за мной дверь.

– Присаживайтесь, мисс Доусон, – заговорил тот человек.

Его голос показался даже более знакомым, чем лицо. Неуверенно пройдя вперед, я присела на один из двух стульев напротив парочки, неловко положив руки в наручниках на колени. Его каштановые волосы были коротко подстрижены, а у нее волосы собраны в скучный конский хвост. Оба они были в черных костюмах, как голливудские агенты ФБР.

Вытащив из кармана очки в темной оправе, мужчина уверенно надел их на нос. Затем открыл лежащую перед ним коричневую папку.

– Виктория Доусон, более известна под уменьшительным именем Тори. Двадцать один год. Пять футов семь дюймов, рыжие волосы, карие глаза. Родилась в Питерборо, провинция Онтарио, в семье Майкла и Кэрол Доусон. – Он перелистнул страницу. – Вы попали в дурную компанию, мисс Доусон.

– Кто вы? – севшим голосом спросила я.

Он провел пальцем вниз по странице.

– Ответьте, мисс Доусон. Когда вы впервые узнали о гильдии «Ворон и Молот»?

При слове «гильдия» мой усталый мозг, наконец, сработал. И мне будто дали под дых, так что в легких не осталось воздуха. Не агенты ФБР.

Агенты ОМП.

Это же те самые агенты, которые вломились на ежемесячное собрание гильдии, пытались арестовать Эзру, допрашивали половину гильдии, устроили обыск в помещении и слежку за ребятами, пытаясь узнать, кто месяц назад помог им задержать Риверов.

Поскольку я, ошеломленная, была не в силах вымолвить ни слова, мужчина – агент Харрис – поправил очки.

– В ваших же интересах заговорить, мисс Доусон.

– А молчание ничего вам не даст, – добавила женщина, примерно такая же эмоциональная, как факс.

Я спохватилась, что сижу с открытым ртом, и в тихом ужасе закрыла его.

– Мне нужен адвокат.

Агент Харрис тихо щелкнул языком.