Две в одной

Он видел как Керт, сел в кресло за большой напольной вазой с цветами неподалёку от графа, и оттуда наблюдает за залом. Маг оставил Анику с Далином и той молоденькой дамой, с которой он танцевал. К этому их небольшому кружку подошёл старый барон Голсет, сопровождаемый своим помощником Эхи Леннетом и молодая баронесса очень живо о чём-то стала с ними разговаривать.

Аника пропустила быстрый и весёлый танец, предложенный церемониймейстером застоявшейся, жаждавшей веселья, публике. Но вот следующий танец молодая баронесса пошла танцевать с Эхи, и Ингер, стоя на возвышении, видел, как к их кружку, к месту, куда Эхи после танца приведёт молодую баронесса, потихоньку начинают подтягиваться заинтересовавшиеся внезапно расцветшей баронессой кавалеры.

Следующий танец достался быстро сориентировавшемуся известному красавцу и сердцееду Реулу Трепту. Они оказались очень красивой парой и привлекли к себе всеобщее внимание, тем более их наряды очень гармонировали между собой. Высокий широкоплечий красавец Реул в светло-сером камзоле расшитом тёмно-вишнёвой вышивкой, совпадающей по оттенку с платьем баронессы, с кошачьей грацией двигался по залу ритмичным танцевальным шагом, а вокруг него кружилась Аника с развевающимися юбками, похожими на раскрывающиеся лепестки цветка.

Ингер решил, что пора вмешаться. Пора напомнить о своём существовании, пока другие ушлые танцоры полностью не вытеснили его из списка танцев молодой баронессы Эргет.

Аня уже немного подустала и хотела немного отдохнуть. Реул, конечно, был очень красив и любезен, но его льющиеся непрерывным потоком затёртые до дыр комплименты, многозначительные взгляды и попытки произвести убойное впечатление, чрезвычайно утомляли. Наверное, если бы ей было семнадцать или восемнадцать лет, Реул показался бы ей эталоном мужчины. Но свой солидный женский опыт общения с записными сердцеедами она принесла с собой из прошлой жизни и поэтому видела этого заливающегося трелями соловья насквозь. Аня куда охотнее предпочла бы остаться в компании молчаливого Эхи.

– Или Ингера, – пришла ей в голову неожиданная мысль. – В присутствии Ингера Реул вёл бы себя куда как спокойнее.

Но в этом круговороте бала Аня видела барона Ингера Ольвета только издали и не очень понимала, почему он не танцует: то ли ему не дают обязанности, то ли он просто не хочет. В том, что он прекрасно танцует, Аня не сомневалась. Она до сих пор была под впечатлением их почти синхронных движений во время того, как они в полной тишине танцевали зергинс в гостиной Керта.

– Господин Эхи, не проводите ли вы меня к окну, немного подышать свежим воздухом? – обратилась она к помощнику барона Голсета, дождавшись паузы в сладких речах Реула. Совсем было приунывший Эхи улыбнулся и предложил ей свою руку.

Но тут заиграли зергинс, и Аня приостановилась.

Мужчины вдруг расступились, и она увидела Ингера, мягкой походкой приближавшегося к ней.

– Могу ли я пригласить вас на танец, дорогая баронесса?

– Но госпожа Аника хотела отдохнуть, – Эхи отчаянно бросился на защиту своей дамы от явно превосходящего его по силам противника.

Аня успокаивающе посмотрела ему в глаза и сказала:

– Мы подышим свежим воздухом попозже, – и дала руку Ингеру.

Они с Ингером опять танцевали зергинс, повторяя все те же па, которые наблюдал Керт в своей гостиной. Только на этот раз музыка звучала вне их воображения, вокруг было многолюдно и десятки глаз их ревниво оценивали.

Аня улыбнулась и, вовремя очередного движения, когда они приблизились в танце сказала:

– Да.

После этого мелодия развела их на длину вытянутых рук и соприкасались только пальцы.

– Что да? – удивлённо поинтересовался Ингер, когда они снова сблизились, выполняя очередное па.

– Ну, ты же спросил меня в записке, прощу ли я тебя? А с тех пор мы не разговаривали. Мой ответ – да.

Ингер вздохнул. Его сегодняшнее решение сделать ей предложение руки и сердца отодвинуло в далёкое прошлое ту его записку и вопрос в ней. Уже были не важны ни цветы, ни букеты, теперь на кону стояли их судьбы и судьбы их ещё не родившихся детей. На кону стояло родятся ли они вообще. Барон почувствовал, что от этой мысли у него начинается портиться настроение. Её «да» было очень важным, но вопрос должен прозвучать совсем другой, куда более весомый, да и не тут на балу под этими вездесущими любопытными взглядами. Он со своими мыслями и планами уже убежал далеко в будущее, упустив из виду, что Аника еще здесь, в настоящем и за ним не успевает.

Аня увидела, как Ингер слегка помрачнел и удивилась, но он тут же ей улыбнулся и сказал:

– Ну раз ты меня простила, значит, я могу сделать следующий шаг и пригласить тебя на конную прогулку, скажем, через три дня когда основные гости разъедутся.

Тут уж задумалась Аня, не понимая чего именно хочет добиться барон этой прогулкой. Он уже считает её своей любовницей и, выехав на прогулку, просто хочет продолжить любовные игры на свежем воздухе, вдали от любопытных глаз? Так эти же любопытные глаза и отследят, что поедут они вдвоём, а пытливые умы додумают всё что было и не было в меру своей испорченности.