Две твердыни

— Будь здрав, Арагорн сын Араторна! — произнесла она.

— Будь здорова, королевна Рохана! — ответил воин, но улыбка сошла с его уст.

Все выпили по глотку из кубка, после чего Король вышел к войску. Его уже ждали гвардия и герольды, все военачальники и полководцы, а также достойнейшие мужи Рубежного Края, прибывшие из ближайших селений.

— Слушайте все! — объявил Феоден. — Ныне я выступаю, и быть может, это будет мой последний поход. Нет у меня детей. Единственный мой сын, Феодред, погиб. Объявляю своим наследником Эомера, сына моей сестры. Если ни один из нас не вернется, выберите достойного Короля по своему разумению. Сейчас надо кому-нибудь позаботиться о тех, кто останется здесь. Я должен назначить наместника, который бы это сделал и временно правил моим именем. Кто из вас останется?

Никто из мужей не отозвался.

— Назовите имя того, кого хотели бы видеть наместником! Кому больше всего доверяют люди?

— Роду Эорла, — отозвался Гама.

— Но Эомер нужен войску, да и не согласится остаться, — сказал Король. — А он последний в роде.

— Я думал не об Эомере, — ответил Гама. — И он не последний. У него есть сестра, Эовина дочь Эомунда. У нее бесстрашное и благородное сердце. Ее все любят. Пусть она правит племенем Эорла во время твоего отсутствия, Король!

— Да будет так! — сказал Феоден. — Пусть герольды огласят мою волю.

Король сел на скамью перед входом в свой Золотой Дом. Эовина опустилась на колени и приняла из его рук короткий меч и красивый панцирь.

— Будь здорова и прощай, дочь моей сестры! — сказал Феоден. — В черный час расстаемся мы, но я надеюсь, что мы еще вместе с тобой вернемся в Золотой Двор. В крайнем случае, в Дунгарском Укрытии можно долго обороняться, а если мы проиграем битву, то все, кто останется в живых, придут туда.

— Вы победите, Король! — ответила девушка. — Каждый день будет мне казаться годом, пока ты не вернешься.

Но говоря так, она смотрела на Арагорна, стоявшего рядом с Королем.

— Король вернется, — сказал Арагорн. — Не бойся, Эовина. Не на западе, а на востоке свершится судьба.

Король встал и вместе с Гэндальфом сошел по ступеням. Все последовали за ним. Проходя через ворота, Арагорн еще раз обернулся. На верхней ступеньке перед входом в Золотой Дом стояла Эовина. Мечом она опиралась о землю, положив ладони на рукоять. В светлом панцире играло солнце, делая ее похожей на серебряную статуэтку.

Гимли шел с Леголасом, положив топор на плечо.

— Наконец-то! — сказал он. — Люди не могут обойтись без длинных слов, приступая к делу. Топорик греет мне руки. Не сомневаюсь, что рохирримы не подведут, когда дело дойдет до битвы. Но эта война мне не по сердцу. Как я доберусь до противника? Я бы хотел идти своими ногами, а не трястись, как мешок, за Гэндальфом.

— Это самое безопасное место, — сказал Леголас. — Но Гэндальф наверняка опустит тебя на землю, когда начнется бой. Или Серосвет стряхнет. Топор — неподходящее оружие для всадника.

— Гном не всадник. Я хочу рубить головы оркам, а не брить лбы людям, — ответил Гимли, поглаживая лезвие топорика.

За воротами собралось внушительное войско рохирримов, старых и молодых. Все были на конях. Было здесь больше тысячи всадников. Копья стояли, как молодой лес. Воины громко и весело приветствовали Короля. Ему подвели коня по имени Снежногривый; подвели коней Арагорну и Леголасу. Гимли хмуро смотрел исподлобья, в явном беспокойстве, но к нему подошел Эомер с конем в поводу.

— Привет тебе, Гимли сын Глоина! — сказал он. — У меня не было времени, чтобы получить у тебя урок учтивости. Но может быть, мы отложим наш спор? Во всяком случае, обещаю больше не говорить плохих слов о Владычице Золотого Леса.

— Забудь сейчас о моем гневе, Эомер сын Эомунда, — ответил Гимли. — Если когда-нибудь ты своими глазами увидишь госпожу Галадриэль, то признаешь, что она красивее всех на свете, — или наша дружба кончится навеки.

— Пусть будет так! — сказал Эомер. — Однако пока ты прости меня, а в знак, что не держишь обиды, сядь со мной на коня. Гэндальф с Королем поедут во главе войска, а мой Огнескок согласен нести нас двоих, если ты не против.

— Спасибо, Эомер, — ответил Гимли, искренне радуясь. — Я охотно поеду с тобой, но только если мой друг Леголас будет рядом!

— Решено, — сказал Эомер. — Леголас поскачет слева, Арагорн справа, и никто нас не остановит!

— Где Серосвет? — спросил Гэндальф.

— Гуляет по степи! — ответило несколько голосов. — Он никому не дается. Вон он там, у брода, как светлая тень под ивами!

Гэндальф свистнул и громко позвал коня по имени. Серосвет поднял голову и издалека ответил ржанием. Потом как стрела понесся на зов.

— Если бы Западный Ветер принял видимый облик, он был бы таким, — произнес Эомер, когда огромный жеребец встал перед магом.

— Оказывается, подарок уже давно твой! — сказал Король. — Пусть услышат все! Отныне мой гость Гэндальф Серый, мудрейший советник, желаннейший из всех гостей, назван мною Князем Рохана и Полководцем народа Эорла, и почести ему будут воздаваться, пока наш народ не исчезнет с лица земли. Дарю ему Серосвета, князя среди коней.