Две по цене одной

Ведь в душе понимала: ничего от этого Павлина Неощипанного не добьется. Тот только порадуется ее отчаянию, ведь сам все эти козни ей и устроил. Но нет, понеслась с мечом наголо искать справедливости. Зачем, спрашивается? Ведь еще в глубокой юности осознала: нет ее, справедливости этой. Не бывает.

Разве справедливо с ней обошлась судьба, когда утонула ее мама? Или когда отец отдал Еву бабушке как нечто совершенно ненужное и лишнее в его жизни? Справедливо, что любовь в ее жизни была всего месяц? Или что ей пришлось растить ребенка одной?

«Да она как понятие устарела, справедливость эта!» — хотелось ей закричать на весь свет.

Ты либо добиваешься всего сама, либо никогда и ничего справедливого в жизни не видишь. И уж конечно, своего одними криками не добиться. Нужны гораздо более действенные методы.

Ох, ладно бы они с Арамом просто друг на друга покричали, но этим же не ограничилось.

Ева спешила обратно в кондитерскую красная от злости и… стыда. Он жег изнутри, заставляя желать провалиться сквозь землю.

А все Арам! Точнее то, как она на него реагировала.

Он прижал Еву к стене, чуть не раздел, а она перед ним лужицей… Как могла?

«Как же стыдно!» — шептала она про себя, повернув к входу в кондитерскую.

Там застала преинтереснейшую картину.

Дарья, ее помощница, стояла возле штендера вместе с охранником, а на подносе у нее красовалась тарелка с испеченными Евой утром шоколадными капкейками. Вот их-то она и скармливала этому детине. А он ел!

Тихонько подойдя к этой парочке, очень друг другом увлеченной, Ева вдруг услышала елейный голос помощницы:

— А вы бы не могли бы ваш замечательный штендер чуть-чуть подвинуть в сторону? Мы бы вас после обеда наполеоном угостили… фирменным!

«А, понятно, Дарья решила ловить на мед».

А потом Ева услышала, как охранник ей ответил:

— Вы простите, но приказ. Ни сантиметра в сторону.

«Кто бы сомневался!» — фыркнула Ева про себя.

А охранник, нахал такой, после своих слов засунул в рот почти целый капкейк. Как только поместился?

Ева подошла, метнула в него взглядом пару сотен молний и резко отчеканила:

— Раз помочь не можете, значит, и капкейки нечего есть!

Дарья при ее появлении вжала голову в плечи и ушла обратно в кондитерскую. Но охранник все же успел стащить с ее подноса еще один шоколадный кексик. Видно, понравилось угощение.

«Обжора!» — окрестила его Ева и с гордо поднятой головой скрылась в «Сахарной».

На кухне переоделась — сменила юбку на брючки, мысленно похвалив себя, что держала запасную одежду на работе. Однажды облилась молоком и после этого всегда хранила в шкафу сменку.

«Как же мне быть?»

Тяжело вздохнув, Ева пошла оформлять витрину, хотя и сомневалась, что сегодня будет наплыв покупателей. Хотелось чем-то занять руки, пока в голове крутились вопрос: что же дальше делать?

Можно, конечно, и в суд сходить, но это долго. Пока она добьется компенсации, только в бо́льшие долги себя в гонит. Бодаясь с семьей Барсегян, она только время потеряет, а его-то и нет. Ей требовалось немедленное решение.

Что же, она сумела открыть кондитерскую один раз, справится и в другой. Чем раньше начнет дело на новом месте, тем быстрее расплатится с банком и бабулей, если та вообще возьмет свои деньги обратно. На Надежду тоже уходило немало средств — ведь ей каждый год требовалось новое… все. Обувь, одежда... Чего только стоило собрать ребенка в школу! Нет, у Евы нет времени разбираться с Арамом, о будущем думать надо. Пусть он сам с собой разбирается, а она пас.

Недолго думая, Ева достала телефон и набрала сообщение бабушке: «План все еще в силе? Этот Павлин нисколько мне поработать не даст… Надо срочно искать помещение и деньги».

«Уже! Встречай гостя», — пришло от бабушки короткое сообщение.

И вдруг в кондитерской действительно показался неожиданный гость: высокий широкоплечий мужчина в темно-сером костюме, идеально сидящем на его атлетической фигуре. Он сверкнул белозубой улыбкой, пригладил и без того прилизанные черные волосы и направился прямо к ней:

— Здравствуйте. Ева Ивановна Брусничкина, я полагаю?

— Здравствуйте, правильно полагаете, — кивнула Ева, приподняв левую бровь.

— Меня зовут Егор Васильевич Слутский, риелтор фирмы «Идеальная жизнь». Работаю как раз по объектам вашего профиля. Меня ввели в курс дела, готов взяться за ваш вопрос. Приехал уточнить детали…

«Ну бабушка, молодец! Как всегда супероперативна».

Первоклассный риелтор — это как раз то, что ей нужно. Она очень скоро найдет помещение, перевезет оборудование и... прощай, Арам.

Тут Еве вдруг стало неловко — человек явно занятой. Судя по костюму, туфлям и часам, которые красовались на его левой руке, был в своем деле весьма успешен. Но приехал сюда ради нее, постарался — и это всего лишь чтобы уточнить детали.

— Вы могли просто позвонить, я могла рассказать по телефону, — пожала она плечами.

— О, я предпочитаю визуальный контакт. Кроме того, хотелось посмотреть вашу кондитерскую, чтобы понимать, какое помещение подойдет. Ведь по квадратуре и планировке вы наверняка хотите что-то подобное, я прав?

Он достал из дипломата планшет и попросил ее: