Две крепости

И отряд пустился бежать длинными петляющими скачками. Орки двигались в беспорядке, толкаясь, пихаясь, перебраниваясь и ссорясь, но все же очень быстро. Каждого хоббита сторожили трое охранников. Пиппин шел далеко позади, в конце колонны. Он размышлял, долго ли сможет выдержать такую скорость: с самого утра он ничего не ел. У одного из охранников был хлыст. Но пока оркский напиток продолжал действовать, Пиппин, совершенно очнувшийся от сна, шел и размышлял.

То и дело перед ним невольно вставало худощавое лицо Странника, склонившегося к темному следу, и летело, летело за ними. Но что мог разглядеть даже Скиталец, кроме запутанного следа орков? Маленькие следы Пиппина и Мерри были затоптаны множеством подкованных железом сапог.

Они отошли от утеса всего на милю, когда земля стала понижаться и перешла в широкую неглубокую низину с мягкой и влажной почвой. Здесь лежал туман, тускло отражая последний свет луны. Впереди темные фигуры орков расплывались и исчезали в светлой мгле.

— Эй! Стой! — закричал позади Углук.

Пиппина неожиданно осенило, и он немедленно начал действовать. Свернув вправо и увернувшись от рук охранников, он нырнул в туман, упал и растянулся на траве.

— Стой! — заорал Углук.

На мгновение воцарилась суматоха. Пиппин вскочил и побежал. Но орки погнались за ним. Неожиданно справа и чуть впереди появились еще фигуры.

«Убежать нечего и надеяться! — подумал Пиппин. — Зато, надеюсь, я оставил на влажной земле достаточно ясные следы». — Связанными руками он зашарил у горла и отцепил застежку от плаща. В миг, когда его схватили несколько длинных рук с жесткими пальцами, он выронил ее в траву. — «Там она пролежит до конца времен, — подумал Пиппин. — Не знаю, зачем я сделал это. Если остальным удалось спастись, они, вероятно, ушли вместе с Фродо».

Хлыст обвился вокруг его ног, и Пиппин с трудом сдержал крик.

— Довольно! — крикнул, подбегая, Углук. — Ему еще долго бежать. Пусть бегут оба. Используйте кнут только как напоминание.

— Но это еще не все, — добавил он, поворачиваясь к Пиппину. — Я этого не забуду. Расплата лишь откладывается. Шагом марш!

Ни Мерри, ни Пиппин не запомнили остаток пути. Кошмары и жестокая реальность слились в их представлении в долгую дорогу страданий и увядания надежд. Они шли, стараясь не отставать от орков, время от времени подхлестываемые безжалостной плетью в умелых руках. Если хоббиты останавливались или спотыкались, их хватали и некоторое время тащили.

Тепло оркского напитка иссякло. Пиппин снова ощутил холод и боль. Неожиданно он упал лицом в траву. Жесткие руки с острыми ногтями ухватили и подняли его. Его снова понесли, как мешок, и тьма сомкнулась над ним. Он не знал, был ли это мрак новой ночи или у него потемнело в глазах.

Он смутно слышал нестройный крик множества орков: по-видимому, те требовали остановки. Что-то орал Углук. Пиппин почувствовал, что летит на землю, и, коснувшись ее, замер. Потом нахлынули черные сны. Но хоббит спасся от боли ненадолго: вскоре он вновь почувствовал железную хватку жестких рук. Его долго толкали и трясли. Наконец тьма медленно отступила, хоббит снова оказался в реальном мире и увидел, что уже утро. Громко прокричали какой-то приказ, и Пиппина грубо швырнули на траву.

Пиппин полежал немного, борясь с отчаянием. Голова у него кружилась. По теплу, растекшемуся по телу, хоббит догадался, что в него влили еще глоток оркского напитка. Над ним наклонился орк и бросил ему кусок хлеба и полоску сушеного сырого мяса. Пиппин с жадностью съел черствый серый хлеб, но мяса не тронул. Он был страшно голоден, но все же не настолько, чтобы есть мясо, брошенное ему орком. Он не смел даже подумать, чье оно может быть.

Пиппин сел и огляделся. Мерри был неподалеку. Они находились на берегу быстрой узкой реки. Впереди виднелись горы, высокий пик сверкал в первых лучах солнца. Внизу на склонах темнел лес.

Слышались крики и споры: казалось, между северными и исенгардскими орками вот-вот снова вспыхнет ссора. Одни указывали на юг, другие на восток.

— Хорошо! — сказал Углук. — Предоставьте это мне. Напоминаю: не убивать, но если хотите бросить все, ради чего мы проделали такой путь, бросайте! Я позабочусь о них. Пусть всю работу, как обычно, выполнят боевые урук-хай. Если боитесь белокожих, бегите! Бегите! Вон лес! — крикнул он, тыча рукой вперед. — Идите туда! Это ваша единственная надежда. Убирайтесь! Да побыстрее, пока я не срубил еще несколько голов, чтобы добавить ума остальным.

Долго еще продолжались споры, ругань и проклятия, после чего большая часть северян – сотня с лишком – отделилась от отряда и бросилась вдоль реки к горам. Хоббиты остались с исенгардцами, угрюмыми и смуглыми косоглазыми орками с большими луками и короткими широкими мечами. Их было не меньше восьмидесяти. С ними остались несколько самых крупных и храбрых северян.

— Теперь разберемся с Гришнахом! — сказал Углук, но даже кое-кто из его сторонников с тревогой поглядывал на юг.