М а к с и м. Ладно, «Столичную».
С о л д а т к и н. Посуду захвати. Все-таки деньги.
Л ю б а. Я в воскресенье приду. Уберу. Пол натру. И с балкона все выброшу.
С о л д а т к и н. Как бы не так!
Л и д к а. Побледнел весь, как полотно, представляешь? Глаза закатились. Все, думаю, кончается. Я, Катька, чуть сама не померла от страха. Так испугалась, и так мне его жалко стало… Даже не заметила, как поцеловала. А он сразу ожил и говорит: «Ты меня, Лидочка, прости, только я тебя не люблю». Понимаешь, дура… Сама призналась, а он мне и говорит: извини, пожалуйста, не люблю тебя — и все.
К а т ь к а. А может, он такой наивный, что и не понимает, что такое любовь?
Л и д к а. То-то и есть, что наивный. Он, по-моему, до меня никого не целовал.
К а т ь к а. Погоди. Значит, он тебя все-таки поцеловал?
Л и д к а. Велика радость! Сказал, что не любит, а потом поцеловал. «Ты, говорит, хорошая».
К а т ь к а. Сказал, что хорошая?
Л и д к а. Сказал.
К а т ь к а
Л и д к а. Почему?
К а т ь к а. Смешно просто. Какой же он тебе муж? Всего на полгода старше. Я так понимаю — разница нужна. Даже формула есть научная. Вот, скажем, мужчине двадцать четыре. Делим пополам — получаем двенадцать. Прибавляем семь — получаем девятнадцать. Твой год. Выходит, мужа надо искать двадцатичетырехлетнего. Поняла?
Л и д к а. А почему именно семь прибавлять?
К а т ь к а. Говорю тебе — семь, значит, семь, формула такая!
Л и д к а. А если я еще год замуж не выйду?
К а т ь к а. Проще простого. От двадцати отнимаем семь, получается тринадцать. Множим на два… Двадцать шесть! Значит, если через год замуж пойдешь, ему должно быть уже не двадцать четыре, а двадцать шесть.
Л и д к а. По-моему, это глупости.
К а т ь к а. Глупости, не глупости, а мужчина должен на ногах стоять. Мужчина должен быть опорой для женщины, главой семьи.
Л и д к а. А любовь?
К а т ь к а. Просто смешно. Тебе девятнадцать лет, а рассуждаешь как ребенок. Если о любви будешь мечтать, замуж никогда не выйдешь. Вон Тамарка с Толиком пять лет ходили… Любовь! А чем кончилось? Женился на Нюрке носатой. Тамарка на тринадцать кило похудела. Нет, Лидка, Максим тебе не пара. Выкинь его из головы.
Л и д к а. Вот дура-то! И кто меня за язык тянул? Права ты, конечно. Зачем он такой мне нужен? И чего я в нем нашла? Просто самой смешно.
М а к с и м. И вообще… если говорить серьезно… что такое любовь? Инстинкт продолжения рода. Вслед за любовью неминуемо следует брак. А брак? Зачем нужен брак? Чтобы продолжить себя в своем потомстве. А я не хочу! Слышишь, я не хочу плодить подобных себе. И больше того, я не имею морального права плодить себе подобных.
Р у с л а н. Почему?
М а к с и м. Пойми, Руслан, я неудачник, я неполноценный экземпляр. Думаешь, случайности? Везет не везет… Я сам так раньше думал. А теперь я знаю, Русланчик, все заложено в генах, в хромосомах, в этих самых ДНК, РНК…
Р у с л а н. Комплексы?
М а к с и м. Какие комплексы? Я просто смотрю правде в глаза.
Р у с л а н. У тебя, Максим, типичный комплекс неполноценности. Тебе, старина, надо боксом заниматься…
М а к с и м. Зачем боксом?
Р у с л а н. Я тебе говорю на собственном опыте.
М а к с и м. Ладно. Щупал.
Р у с л а н. Ты помнишь, я всех боялся? Меня колотил всякий, кому не лень. Даже Перышкин.
М а к с и м. Знаю, знаю… Потом ты стал заниматься боксом. Но я бокса не люблю. Я презираю этот вид спорта. Я не могу бить человека по лицу. Это отвратительно.
Р у с л а н. Ну ладно. Не хочешь заниматься боксом, иди в водолазы.
М а к с и м. Зачем?
Р у с л а н. Потому что это как раз та специальность, к которой ты совершенно не приспособлен.
М а к с и м. Зачем же выбирать такую специальность?
Р у с л а н. Чтобы преодолеть себя. Доказать себе, что ты способен на то, на что, как тебе кажется, ты не способен.
М а к с и м. Ты прав, Русланчик, мне надо что-то с собой делать.
Р у с л а н. А насчет этой девочки — не переживай.
М а к с и м. Обидел я ее.
Р у с л а н. Ничем ты ее не обидел. Поступил благородно, сказал ей правду.
М а к с и м. Сказать-то сказал, это верно. А вот зачем я ее поцеловал? Вот я о чем думаю.
Р у с л а н. А зачем ты ее поцеловал?
М а к с и м. Думаю, думаю… И не могу этого понять. Только сказал, что не люблю, — и вдруг поцеловал.