Два сапога. Книга о настоящей, невероятной и несносной любви

И Алла ищет этого восхищения. Пока не нашла. Если кто-то нравится — так сразу женат. Женат, но не прочь намотать на кулак длинные (она снова отрастила) волосы Аллы. Пока жена с детьми на даче.

Но Алла знает, что ни одна женщина не найдет в своей постели ее волос. Потому что Алла не хочет, чтобы из-за нее какая-то другая женщина задохнулась из-за панической атаки или астмы.

Пусть эта неведомая женщина живет себе счастливо, делает огурцовые маски на лицо и беззаботно варит борщ. И думает, что ее муж ей не изменяет. Наивная.

Каренина

Муж Анны Карениной простил ей измену, спас ее от смерти, полюбил дочку, рожденную от другого мужчины. Ей было тошно от его идеальности. На его фоне ее собственные поступки казались особенно кощунственными и не имели оправданий. Нет, он не был тряпкой. Он пытался ей запрещать, строил шлагбаумы ультиматумов.

Но она не могла стать лучше, а сделать его хуже тоже не могла. Она пыталась сбежать, но от себя не сбежишь. И она пошла на вокзал и нашла поезд. Как решение.

Я муж Анны Карениной. Приторный и правильный чиновник, хороший человек. Такой хороший, что хочется прибить. Занимаюсь благотворительностью, спасаю людей. Еще немного — и замироточу. На фотографиях уже заметен нимб, поданы документы на причисление меня к лику святых.

Иногда я сама себе противна в этом своем смиренном благоговении. Мне хочется засунуть руки в таз с грязью и вытереть их о свое белое пальто. Я работаю над этим. Пока мимо.

Моя любимая история — про очень хорошего мужа, с которым решила развестись очень обычная жена. Муж успешный, красивый, статный, отличный семьянин и отец. А она от него уходит! Как? Куда? Ты с ума сошла?

Но она устала жить и оттенять. Хочет просто жить и не подсвечивать чужую белизну. Она разводится без видимых причин. Не потянула такого мужика, слишком хорош для нее.

Он разбит. Не понимает: как так? Ведь он из тех, кого нельзя бросить, можно потерять. Он решает ей отомстить: показать, что она потеряла, и заставить кусать локти.

По выходным он забирает дочь и в воскресенье должен вернуть девочку в шесть вечера. И вот — шесть вечера. На крыльце дома стоит бывшая жена с подругой, ждет бывшего мужа с дочкой. К дому подъезжает шикарная тачка. Из нее выходит бывший муж. Одет с иголочки, пострижен, улыбчив. В руках букет для мамы, который они выбирали вместе с дочкой.

Он открывает дверь, из машины выпархивает счастливая дочка-принцесса с новой куклой и воздушным шаром, бежит к маме. И вот с букетом и улыбкой к жене и ее подруге направляется он. Он совершенство.

Подруга, не справившись с эмоциями, шепчет тот самый текст, который он бы так хотел слышать:

— Как ты могла от него уйти, он же идеальный?

И бывшая жена, обнимая дочку, кутаясь в любимую вязаную кофту, абсолютно счастливая в своей свободе, отвечает:

— Ничего. Он работает над этим.

Пресловутая идеальность — это иногда порок. На фоне кипенно-белого пальто так сильно заметны чужие пятна на чужих плащах. Я это понимаю.

Я бы хотела быть иногда плохой. Я не про импульсную случайную «плохоту» с ее пересоленными борщами и белым бельем, постиранным с красным носком. Я про повсеместную внутреннюю плесень, ментальную гниль, желание причинять боль, творить подлость, ругаться матом, толкать локтями, жалить взглядом, про жажду ярости и повсеместного разрушения.

Во мне этого нет. Я, даже когда злюсь, никого не хочу обидеть и ударить. Могу на эмоциях задеть словом, но тут же раскаяться и долго просить прощения. Мне физически некомфортно быть плохой. Если я залью в мой бензобак энергию ненависти, я никуда не уеду, заглохну на первом же светофоре.

А просто я могу оправдать любой плохой поступок. Как правило, в знаменателе любого плохого поступка лежит дефицит любви. Ну или психологический диагноз.

Люди не становятся подлецами просто так. Подлецом быть сложно, неприятно. Это как жить на мусорке, мириться с запахом. И уйти нельзя, потому что мусорка внутри. Человек сам выбирает быть подлецом. Между подлецом и неподлецом выбирает подлеца. Зачем?

Думаю, не от того, что он счастлив. Выбирают образ подлеца те, кто внутри заполнен сквозняком обид и колючей проволокой одиночества, недолюбленные, ожесточенные, необнятые люди.

Эта подлость — их защита от внешнего мира. Он их укусил, а они его. Подлецы нуждаются в помощи еще больше, чем неподлецы. Если внутри любовь, она и выплескивается.

У моей подруги Нины ребенок, сын, попал в аварию. Стал инвалидом-колясочником. Жизнь разделилась на до и после. Она посвятила себя служению болезни сына. Всю свою жизнь перестроила под него. Ушла с работы, научилась делать массаж, перепробовала все методики. А муж не смог. Назовем мужа Вова.

Однажды Вова вышел погулять во двор с сыном на коляске. Пришел на детскую площадку, на которой раньше играл его здоровый сын. Все на них смотрели: кто-то с любопытством, кто-то с жалостью. Всем было до них дело. Муж погулял, вернулся домой.