Два лета одного года

– Я мало что помню из своего прошлого. Говорят, что эти воспоминания живут только для пришлых. В их времени, будто ничего не изменилось, словно их и не существовало никогда. Целостность мира до разлома. Так объясняли в центре «Поинт Альфа» – рассказывала девушка, когда в зале вновь потух свет и на сцену с тоскливой песней вышел прямоходящий черный кот в костюме. Его длинный пушистый хвост колебался из стороны в сторону во время его номера, что было даже умилительно, хотя к этому за десять лет можно было привыкнуть. После разлома из лесу вышли разумные звери, копирующие поведение человека во всех проявлениях, даже не в самых приятных. Быстро заметили, что иные крайне восприимчивы к человеческим вредным привычкам. Кот пел что-то про жизнь, про то, что ему будет трудно проститься с лесной птицей холодным утром. Фрэнк повернул голову в сторону завороженной песней Эмилии, которая была просто сногсшибательной в вечернем платье. Странно, что герой не заметил этого сразу. Или это просто подходящее окружение? Наверное, что в прошлой жизни у нее были мужчины куда удачнее вечно одинокого и печального Фрэнка. К тому моменту, как бутылки были опустошены, выступление прекратилось, и Фрэнк, оплатив счет горстью золотых монет, потому что именно они стали валютой нового мира, удалился прочь вместе с Эмилией. Деревья на площади у Триумфальной арки были совершенно беззащитны перед холодными осенними ветрами, последние желтые листья опали на брусчатку. Вдали на горизонте виднелись многочисленные трубы монструозных заводов, разросшихся, как грибы после дождя, в северном пригороде, а исходящий от них монотонно черный дым был хорошо виден в свинцовом небе, серость которого меркла на фоне исполинских черных пятен. Желтое платье Эмилии было лучиком яркого солнца среди этой сплошной тоски.

– Эмилия, я хотел… – не успел договорить Фрэнк, как девушка засмеялась и закружилась в танце, откуда-то доносилась приятная приглушенная музыка. Герой потерялся в ее легких грациозных движениях, тихо цокали по брусчатке каблучки, все прохожие, словно в один миг перестали существовать.

– Фрэнк, не отставай. Потанцуй со мной – весело предложила девушка, хотя неприятно заморосил мелкий дождь, и ее темные волосы стали влажными.

– Я ведь никогда не умел – признался честно Фрэнк, вдруг осознав, что готов простоять так целую вечность, чтобы еще хоть раз увидеть этот приятный сердцу миг, будто одним легким движением с него сошло больше десяти лет одиночества.

– Как можно жить без магии танца? Зачем же лишать себя такого удовольствия? Не бойся, давай вместе – настаивала с задором Эмилия, и Фрэнк, гонимый неведомым для себя чувством, поддался, положив одну ладонь на хрупкое плечо дамы, а другую взял под руку и закружился нелепо вместе с Эмилией.

Через минуту, он уже пристрастился к движениям танца, многим походившим на смесь быстрого вальса и танго, которым он недолго увлекался лет двадцать пять назад. Через мгновенье, длившаяся для обоих целую вечность, музыка притихла, пара замерла, Фрэнк утонул в бездонных изумрудных глазах, в которых виднелось отражение его грубого лица. Эмилия находилась сейчас так близко, что герой мог почувствовать ее легкое дыхание и аромат волшебных духов. С неба сыпались холодные капли дождя, Фрэнк хотел что-то сказать, но не находил слов, мысли в одурманенной голове путались. Их губы слились воедино, девушка обмякла на его тяжелых плечах. Она слегка отпрянула, что герой смог вновь разглядеть ее бледное лицо, расплывшееся в улыбке. Фрэнк на мгновенье задумался над тем, кто из них оказался инициатором. А разве это важно? Совершенно не обязательно усложнять то, что приносит радость обоим. Потом они шли куда-то, держась за руки, рассказывали что-то и громко смеялись, дождь все не прекращался, в лужах находили свое отражение бесчисленные мощные чугунные лампы вместе с неоновыми огнями разноцветных вывесок, даже мерцающие сине-красные маяки патрульной полицейской машины у тротуара. Фрэнк был словно зачарованным, и весь вечер превратился в непрерывный марафон увеселений и чувств. Вот они оказались прямиком у яркой Эйфелевой башни, она была молчаливой свидетельницей тысяч и тысяч откровений влюбленных, среди которых даже не думал появиться герой. Разнородные прохожие, как могли, пытались спрятаться от дождя, но не Фрэнк с Эмилией. Герой манерно накрыл платье девушки своим пальто, мягкий красный песок под ногами приятно хрустел.

– Когда я был так счастлив? Не знаю, никогда – размышлял вслух Фрэнк, белый яркий свет мощных прожекторов на верхушке башни бил вверх.

– Сходим в кино, на любой фильм? Если нам не понравиться, то уйдем до конца – предложила впечатлено Эмилия, растягивая удовольствие этого позднего вечера, переходящего в ночь.

– Почему нет? Мы вольны пойти куда угодно – согласился без раздумий герой.