Два билета (СИ)

- Из-за этих денег пострадала моя дочь! - произнесла Людмила Владимировна, потрясенная своим открытием.

Людмила Владимировна рассказала, что случилось: как, испугавшись ареста и тюрьмы, купила два билета на мюзикл "Норд-Ост". Почему-то слово "мюзикл" она произнесла так же, как когда-то ее муж Шурик - "мьюзикал". Не замечая слез, Людмила Владимировна вспомнила те страшные дни, когда решалась судьба заложников, об обмане генерала и о том, как после штурма искала дочь среди мертвых и живых, и только через две недели отыскала свою Ниночку в морге на одной из окраин Москвы.

- Кругом зло и несправедливость. Жить не хочется, - заключила она свой рассказ.

- Простите меня, - мягко произнесла Маргарита Ильинична.

- За что?

- За то, что заставила вспомнить прошлое. Сама я телевизор не смотрю, газет не читаю, но всё, что связано с "Норд-Остом", знаю. Всем сердцем вам сочувствую. Об этом мы обязательно поговорим

после. А сейчас пойду, прилягу. Устала что-то, да и чувствую себя неважно - наверно, к перемене погоды ...

- Что же, Вы и домой не пойдете? - удивилась Людмила Владимировна.

- Ничего, я здесь частенько остаюсь. Тут хорошо: тишина, свежий воздух. Так Вас ждать завтра?

- Приду обязательно.

Субботний июльский день подходил к концу. Смеркалось. Однако лес, примыкающий к новому жилому массиву подмосковного города Т., по-прежнему, был полон людей. Сквозь ветки и листву виднелись языки пламени от костров. Отовсюду доносились запахи дыма и жареного мяса, звуки музыки и громкие голоса, перемежаемые смехом.

По лесной тропинке шел мальчик лет десяти. В руках он держал полиэтиленовую сумку. Возле поваленной березы он свернул в гущу леса и, преодолев полосу густого кустарника, сплетения орешника и рябины, вышел на поляну. Вокруг старого кострища на бревнах сидела компания - двое юношей и две девушки.

Увидев мальчика, высокий плотный парень с лицом, испорченным юношескими прыщами, недовольно проворчал:

- Тебя только за смертью посылать!

- Идти далеко, - принялся оправдываться мальчик. - Я всю дорогу бежал.

Из сумки мальчик извлек бутылку водки и двухлитровую, пластиковую бутылку пива "Клинское".

- И это всё? - разочарованно протянул парень.

- Ты что, Рома! Сколько денег было, на все купил, - виновато ответил мальчик, опустив голову.

Красивая девочка с косичками-дрэдами сморщила носик:

- У-у-у! Без закуски мы пить не будем. Да, Верка?

Ее полноватая подружка согласилась:

- Ага, мы вам не дешевки какие-то, чтобы водку без закуси пить. Не будем, и всё. Мы лучше домой пойдем. Правда, Юль? А тебе, Санкин, нечего было вечерину мутить, если жратвы нет.

- У него денег нет, а не жратвы, - подзуживала Рому Санкина симпатичная Юля.

Второй юноша, которого звали Макс Котов, прыснул от смеха в кулак.

- Ты чего лыбишься? - с явной угрозой в голосе спросил Рома.

- Я не лыбюсь.

- Лыбишься!

- А что, уже и улыбнуться нельзя? - пожал плечами Макс.

- Нельзя! - отрезал Санкин.

- Мальчики, мы уходим, - объявила Юля.

- Погоди, - обернулся к ней Рома. - Через полчаса закусон будет.

- Да? - недоверчиво подняла бровь Юля и посмотрела на подругу. - Ну, хорошо, полчаса мы подождем.

Рома отвел мальчика в сторону и, положив ему руку на плечо, принялся что-то втолковывать. Мальчик начал было отнекиваться, но когда Ромина рука сгребла его ухо, он сдался.

- Ладно, понял, - сказал он и скрылся в кустарнике.

Вернувшись на место, Санкин успокоил друзей:

- Спокуха, сейчас всё будет!

Ожил мобильный телефон Макса Котова. Звонил его отец. Минут десять вся компания слушала их разговор. По мнению Санкина, Макс специально затягивал говорильню, желая показать, какой у него продвинутый папашка, что с ним он общается, как с другом, на разные темы и что в материальном плане у них всё ништяк. Хотя это и так видно по тому, как Макс одевается, и по тому, какая у него продвинутая мобила в золотом корпусе. Дорогой телефон особенно раздражал Рому.

В школе и дома считали, что Макс и Рома - друзья. На самом деле это было не так. Санкин во всем завидовал товарищу. У Макса были крутые родители: отец - заместитель мэра города Т., а у матери - собственный бизнес в строительстве. А у Ромы отец - обыкновенный мент, и, к тому же, тупой и жадный, а мать - домохозяйка. Макс был строен и высок ростом. Он хорошо учился. За ним бегали все красивые девчонки школы. Макс здорово играл на гитаре и даже подрабатывал в массовках на сцене "Театра Луны". Всё это до невозможности бесило Рому. Любой успех Макса Котова воспринимался Санкиным, как собственная неудача.

Макс Котов побаивался Рому, считая его отморозком. Он до сих пор не мог забыть, как Санкин избил одного парня только за то, что тот косо на него посмотрел.

- Батя, ты не прав, сто раз звонил, ты трубку не брал, - нарочито громко говорил Макс. - Да ладно тебе, хорош. Сегодня приеду к тебе? Нельзя? Почему? У тебя друзья? Знаю я твоих друзей! Привет ей передавай. Ладно, не приеду ... Батя, завтра у нас в театре состоится вечеринка по поводу юбилейного спектакля. Придешь? Нет? Ну, как хочешь ...

- Чего ты разорался на весь лес?! - не выдержал Рома.