Душа на осколки

Не заметить, что воздух вокруг Ринара сгущается, было сложно. Эти изменения ощущали все, вот только причин для подобного не видели.

Мэр достаточно долго ждал ответа, улыбаясь, смотрел на лорда. А Ринар даже не слышал вопроса. Он не мог оторвать взгляда теперь уже от профиля Альмы.

Она так и не рискнула посмотреть на него. Застыла восковой куклой, устремив взгляд чуть выше плеча Лэнди-старшего. Лишь слегка поднимающаяся при каждом вдохе грудь доказывала, что она не из воска или фарфора.

Щеки девушки понемногу оставляла краска, уступая место бледности, а вот дышала она прерывисто, будто сердце успокоить все же не могла, и Ринару жутко хотелось, чтоб виной тому был не недавний поцелуй, и не стыд, что их застали. А именно то, что он сейчас так на нее смотрит и молчит. Странное желание. Раньше он никогда не замечал за собой подобного достаточно жестокого стремления, но это было так.

Жутко захотелось, чтоб из комнаты мигом пропали лишние люди, чтоб они остались вдвоем, и ей больше некуда было прятать взгляд. Не за что цепляться и не на что отвлекаться. Чтоб ей пришлось посмотреть на него. А он бы так и продолжал молчать. Молчать и смотреть, доводя до исступления.

— Вы не против, если я украду Альму? — первые слова, которые долетели до сознания Ринара, принадлежали тому, кого он совсем недавно чуть не убил голыми руками.

Крон, в отличие от Альмы, на него посмотреть не побоялся. Вряд ли дело в храбрости. Просто малец не представлял, что может твориться сейчас в мыслях лорда. Если знал бы, пожалуй, бежал, не разбирая дороги.

А стоило Ринару перевести взгляд на Крона, как…

Сглотнув неизвестно откуда взявшийся ком в горле, Альма все же посмотрела на Ринара. Он злился. Точно злился. Скулы будто окаменели, губы сжаты в линию, а глаза… В них плещется крайнее равнодушие. Такое, от которого мурашки бегут по коже. Хочется спрятаться, скрыться, провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть его таким. Девушка понятия не имела, как Крон выдерживает этот взгляд, а еще не понимала, чем он вызван. Может, Свира права? Может, он все же ревнует и тогда…

Альма почувствовала, как сердце ускоряет ритм. Это ведь шанс. Именно то, что было нужно. Это же хорошо, что он застал их за поцелуем. Если Ринар ревнует, он не сможет… Не сможет просто так отпустить их. Если ревнует, выставит Крона из дому, а на нее накричит, может, посадит под домашний арест, но не останется равнодушным. Он просто не может остаться равнодушным.

— Конечно, кради, — несколько ударов сердца Альмы точно пропустило. Именно столько, сколько понадобилось лорду Тамерли на то, чтоб расплыться в улыбке, убрать с лица предельно спокойное выражение, разжать кулаки.

Ринар думал о том же, о чем и Альма. Вот только иначе: он не должен чувствовать то, что чувствует. Его не должно волновать, что воспитанница целуется с благонадежным парнем, которого каждый встречный предрекает ей в мужья. Он не должен желать ее избраннику долгой и мучительной смерти от собственных рук, а главное — он не должен жалеть, что сам не оказался на месте Крона.

Улыбнувшись мэрскому отпрыску, Ринар оглянулся на Альму. Теперь она смотрела на него, уже не таясь. Широко открытые зеленые глаза выражали непонимание. Всего несколько секунд она не хотела верить, что все именно так, а потом… Злиться умеет не только лорд, но и она.

Девушка не отказалась от предложенной Кроном руки, не пожалела на него теплейшую из своих улыбок, прижалась слишком тесно к боку молодого человека, голову положила на плечо.

— Спасибо, мой лорд, — а потом улыбнулась уже ему. Сладко, будто искренне, многообещающе.

— Я верну сокровище в целости и сохранности! — бросив клятву напоследок, Крон последовал за Альмой, которая достаточно настойчиво потянула его в сторону двери.

Находиться больше с Ринаром в одной комнате она не смогла бы. Слишком ей мешали посторонние, слишком нервировало его спокойствие. Она хотела не этого. И он не мог не понимать. Но, тем не менее, отпустил. Отпустил, будто доказывая, что ей действительно нет места в его мыслях и ревности к ней быть не может.

Сейчас хотелось закричать. От бессилия и гнева. Но вместо этого, Альма лишь еще шире улыбнулась, увлекая Крона прочь. Если Ринар хочет, пусть будет так. Хотелось мстить за это равнодушие. Неизвестно только кому — себе или ему. Главное — мстить.

В этот момент забылось все: сказка, Аргамон, кальми, глаза. Была только дикая жажда мстить.

Когда за молодыми закрылась дверь, мэр вновь всплеснул руками, поворачиваясь к лорду.

— А мы ведь действительно можем в скором времени породниться, милорд. Разве это не чудесно? Конечно, вы, возможно, рассчитываете на более выгодную партию для своей воспитанницы, но ведь не станете мешать любящим?!

Скорей всего, любовь городского голову интересовала в этом вопросе совсем чуть-чуть. Куда больше волновало приданое и возможные привилегии для сына, но он прекрасно знал, на что давить стоит, а о чем лучше промолчать.

— Альме еще нет восемнадцати. — Ответ получился сухим.