Душа или жизнь

   Следующий спуск в подземелье несколько затянулся, так как я часто останавливайся, подолгу вслушиваясь в звуки подземелья. В конце концов я безо всяких приключений добрался до того места, где в последний раз слышал подозрительные звуки. Неизвестный монстр не обманул моих ожиданий и порадовал меня той же композицией, что и в прошлый раз, однако на сей раз я не поспешил к выходу, а решил выждать. Громкость звуков ничуть не менялась со временим, что свидетельствовало о том, что враг не спешил покидать насиженное место.

   Собрав все свою волю в кулак, я покрепче перехватил свой кинжал и двинулся вперед по коридору, готовый в любой момент перейти к отступлению. Пройдя пару шагов, я вдруг понял, что сознательно загоняю себя в невыгодное положение. Подкрадываясь к монстру, я рискую сократить расстояние до такой величины, которая не позволит мне добежать до подготовленной позиции. Осознание проблемы позволило быстро придумать ассиметричный ответ на ожидаемую угрозу и приступить к его реализовали.

   Несколько пробных ударов щитом о стену не привели к ожидаемой реакции. Звон цепей раздавался на том же расстоянии, что и раньше. Неудача не расстроила меня, и вскоре я вошел в раж, стараясь создать максимально громкий шум, который просто невозможно проигнорировать. Вскоре мой план увенчался частичным успехом. Ко мне никто не пришел, но зато я услышал, что к звону цепей добавились глухие удары, источником которых явно был не мой заочный знакомый. Мне осталось только пожать плечами и предположить, что сосед монстра выражал недовольство моим концертом.

   Как ни велико было мое желание повернуть назад, я все же решил разведать обстановку. Ощущения подсказывали, что до выхода из локации оставалось всего пара десятков метров, так что было бы глупо опускать руки на финишной прямой. Накопившаяся усталость подталкивала меня к опрометчивым поступкам и я, в кои то веки, решил пойти у нее на поводу и просто пошел по коридору вперед.

   Удивительно, но мне удалось беспрепятственно миновать короткий коридор, а затем попасть в его более длинную версию. Наглый обход подвального этажа наконец открыл мне глаза на происходящее. Подземелье замка представляло собой тюрьму, имеющую крохотную караулку для надсмотрщика и три камеры, обитали двух из которых и издавали пугающие звуки.

   Первая из камер, реализованная в виде решетки, стала пристанищем звонаря. Высокий и худой узник, одетый в изорванное тряпье, был прикован к толстой скобе на стене камеры и всячески выражал недовольство своим положением. К счастью для меня, цепи успешно справлялись с душевными порывами опустошенного, не давая ему предпринимать активных действий по отношению ко мне. Открытая дверь решетки, неслабые когти, полностью черные глаза и чешуя, покрывающая все тело пленника - все эти факты прозрачно намекали на проблемы в случае его освобождения. В процессе осмотра я также отметил, что мутант старательно закрывается от света фонарика и громко рычит, выражая недовольство моими попытками рассмотреть его получше.

   Вторая камера, представлявшая собой запертую комнату, скрывала в себе "недовольного соседа". Ее обитатель по-видимому не был прикован к стене и теперь пытался выломать тяжелую дверь узилища. Его успехи в этом начинании откровенно не впечатляли, так что ситуация с ним не требовала немедленного вмешательства. Третья камера, несмотря на свою пустоту, была самой интересной из всех. Ее дверь скрывала в себе переход в следующую локацию, на который указывало мое чувство направления к цели задания.

   Как ни велико было желание сразу покинуть подземелье, я нашел в себе силы на то, чтобы позаботиться о своем безоблачном будущем. Открытая клетка, обитатель которой в любой момент может сорваться с цепи - определенно не то, с чем бы мне хотелось столкнуться при следующем спуске в подвал. К счастью, связка ключей, лежавшая на столе караулки, помогла мне решить эту проблему. Дверь камеры противно скрипела, а ее замок изо всех сопротивлялся моим попыткам запирания, но в конце концов мне удалось справился с непростой задачей. По окончании работы, я еще раз изучил все ключи в связке и разочарованно вернул их на место. Все они были слишком велики для замка сокровищницы.

   Дальнейшие мои действия были довольно очевидны. Я достал копье и начал примериваться, как бы половчее убить пленника, то вдруг понял, что мне лучше не трогать страдальца. Идея, выглядевшая достаточно странной, была продиктована отнюдь не гуманистическими соображениями, а моделированием ситуации после возрождения заключенного. Ему, как вероятному представителю пролетариата, нечего терять, кроме своих цепей. Мне же, как явному угнетателю, не хотелось бы, чтобы он получил свободу передвижения, пусть и ограниченную пределами камеры. Прутья решетки выглядят достаточно надежными, но далеко не факт, что опустошенный не сможет преодолеть это препятствие, чтобы расквитаться со своим врагом.