Дурная компания

- Дядя Ефим меня скоро переведет, - вяло, замирая и растворяясь, отпарировал призрачный фантом и окончательно исчез в пахнущем канализацией прохладном воздухе, спускающемся с потолка через расчерченные черными свастиками вентиляционные решетки.

Глава 25. Выставка.

В огромном, многоэтажном, сияющем хромированными перилами и переливающимся разноцветными огнями зале, гремела выставка. По соседству одновременно проходила какая-то конференция, и я вспомнил о том, что в свой первый приезд в Америку я делал доклад именно в этом здании. С тех пор уже прошло почти два года, и тени ученых мужей в пиджаках окончательно рассеялись.

В зале, освещенном ярким светом ламп и прожекторов, пульсировала громадная промышленная феерия. Возле стендов многочисленных компаний, уставленных цветными плакатами, металлическими, пыхтящими клапанами и пахнущими горячей смазкой машинами, толклись заинтересованные господа, все как один в пиджаках и в белоснежных рубашках с яркими галстуками. Китайцы, совершенно неотличимые друг от друга, невысокие, в одинаковых серых костюмах, японцы, индусы в чалмах, немцы с шипящими интонациями, американцы, вся эта бурлящая толпа толкалась, выхватывала со стендов проспекты, задавала иногда глупые, иногда осмысленные вопросы, жевала жевательную резинку, пила кока-колу и шумела ровным, мерным и одинаковым гулом, в котором смешивалась воедино разноязыкая речь.

Возле стенда Пусика, абсолютно не отличающегося эстетическим оформлением витрин, происходило что-то невероятное. Стенд сразу же бросался в глаза белыми, несвежими и слегка помятыми занавесочками, неровно, от руки написанным плакатом и несколькими небрежно подвешенными к стене обложками патентов, когда-то выданных Ефиму Пусику. Серые коробки с надписью "Pusik" выглядели столь же неэстетично и напоминали армейскую радиостанцию времен Второй мировой войны, которую мне приходилось включать во время обучения на военной кафедре.

Огромная толпа, будто в старые времена в Москве, когда в опустевший обувной магазин вдруг забрасывали итальянские сапоги на меху, ревела вокруг этой маленькой будочки, жадно вглядываясь в зеленые огоньки, светящиеся внутри одинаковых серых ящиков, и пытаясь выведать хоть крупицу новой информации о таинственных системах.

На стенде стоял Леонид, помаргивающий глазами и суетливо объясняющий потенциальным заказчикам свойства удивительных коробок. Рядом расположился Борис, в стандартной полосатой рубашке без галстука, с немигающим взглядом из-под очков и с громовым голосом, внушающим уважение к команде, создавшей электронное чудо. Чуть сбоку с важным видом суетился Андрей, одевший по особому случаю тройку с галстуком.

Сцена эта вызывала ревность у благообразных господ, скучающих возле просторных стендов своих компаний, оборудованных профессиональными декораторами. С потолка этих стендов на невидимых ниточках свисали и покачивались электронные системы, лазеры подсвечивали необычными красными и зелеными лучами удивительные изделия, блестящие, отражающие своими полированными боками огромный зал, совершающие сложные манипуляции механическими конечностями и издающие из своих глубин космические электронные звуки. Но все эти атрибуты действовали только на простаков, и толпа продолжала бушевать возле неприглядного стенда с неровной надписью "Pusik".

Мне было скучно. Я уже ответил на многочисленные вопросы ничего не понимающих посетителей, обменялся с ними визитными карточками и с грустью смотрел на бурлящее вокруг море людей и на розового от гордости и удовольствия Андрея.

Откуда-то из глубины ярко освещенного зала выплыли академик с Олегом, усталые, несущие в руках пачки глянцевых проспектов. Они остановились около стенда, положив проспекты на краешек стола и перевели дух. При их появлении Борис недружелюбно сжал губы и напустил на себя еще более грозный вид, а Андрей немедленно покраснел и с недовольным лицом подскочил к ним.

- Я вас очень попрошу не стоять около стенда! Вы загораживаете нашу продукцию от потенциальных заказчиков.

- Да, да, извините, - академик начал судорожно запихивать проспекты в портфель.

- И еще, - Андрей поморщился и перешел на шепот. - Что вы вообще делаете на этой выставке? Вам необходимо заканчивать свой проект, а не глазеть по сторонам. И пожалуйста, прекратите разговаривать по-русски, это неприлично! Вы подрываете наш авторитет. Я уже не говорю о том, что у вас вид какой-то непритязательный… - Он с неодобрением посмотрел на академика, скользнув глазами по закатанным рукавам его рубашки.

Я с грустью посмотрел вокруг. "Господи, хоть бы увидеть одну симпатичную женскую фигурку, на которой мог бы отдохнуть взгляд", - подумал я, бросив взгляд на искривленное лицо Бориса.