Дурман

И старается не смотреть на жену Алексея. Разглядывает его родителей, испытывая какое-то болезненное любопытство, подглядывая за его семьёй, а прямо взглянуть на Светлану не осмеливается. Ей хватало мимолётных взглядов, которые подмечали улыбку на лице этой женщины, цветущую и счастливую, и сердце каждый раз болезненно сжималось. Взгляд выхватывал всю картину обрывистыми частями, то женскую улыбку, то её светлые волосы, убранные в изысканную причёску, то красивый отблеск колье на её шее, играющий при электрическом свете. А ещё её рука на локте мужа, которая лежала так естественно и непринуждённо. Было заметно, что Светлана вечером наслаждается, и ей в голову не приходит, что её муж… что он… то и дело поглядывает через зал на свою любовницу. Света не подозревает, что ей изменяют, и что человек, с которым она живёт, и на которого смотрит с обожанием, её предает, каждый день.

Ира зажмурилась и вновь заставила себя отвернуться. Зачем она обо всём этом думает? Какое ей дело до того, что чувствует незнакомая ей женщина? Со своими бы печалями и страхами разобраться.

— Патрик, ты знаком с Вагенасами? — спросила Мила, когда вернулась к ним, после путешествия по залу и общения со знакомыми.

— С Андреасом, и то шапочно. Мой бывший партнёр хорошо его знает, и как-то познакомил нас в Афинах. Интересный человек, с задорным характером.

— А с его сыном?

Патрик усмехнулся, поднёс бокал ко рту и сделал глоток. После чего сказал, приглядываясь к Миле с определённым намёком.

— Только с парочкой его проектов. Интересный подход к архитектуре, чувствуются греческие корни. Замечали?

Ира всё-таки схватила с подноса официанта очередной бокал с шампанским и поторопилась сделать глоток. Мила же отмахнулась.

— Я в этом ничего не понимаю. Меня они заинтересовали, — и она, не стесняясь, ткнула в семью Вагенасов пальцем. — Говорят, у них весьма занимательная семейка в плане взаимоотношений.

Патрик рассмеялся.

— Хочешь об этом написать?

— Почему нет? Папа — известный скульптур, мама — заслуженная актриса, а сынок — выдающийся архитектор. Слишком, на мой взгляд, всё сладко да гладко. Чую своим журналистским чутьём, что всё не так просто.

Ира, всё это время оглядывающая зал, в попытке не прислушиваться, не выдержала и попросила:

— Давайте поговорим о ком-нибудь другом. Смотрите, целый зал народа.

Мила взглянула на неё с надуманным возмущением.

— Ну уж нет. Патрик, ты обязан нас с ними познакомить. И Ире это полезно будет, пусть учится, как нужные знакомства заводить надо. Не всю же жизнь тебе, милая, о юбках и сапогах писать! — Подхватила её под руку и потянула за собой через зал, правда, обернулась, поторапливая Патрика: — Пошли, пошли, пока вереница поздравляющих иссякла.

Ира опомниться не успела, а её уже провели через зал, и она оказалась лицом к лицу с Андреасом. За спиной высился Патрик, рядом улыбающаяся Мила и уже решительно протягивала руку для знакомства и приветствия. Только Ира стояла ни жива, ни мертва, чувствуя, как Лёшка сверлит взглядом её затылок. Он оказался у неё за спиной и попросту испепелял её, и ей ничего не оставалось, как расправить плечи, нацепить на лицо улыбку и хотя бы сделать вид, что она заинтересована в происходящем. Просто заинтересована, а не бьётся мысленно в истерике.

— Добрый вечер, мы тоже решили подойти и поздравить, — выдала за них всех Мила, пожимая руку Андреаса с уверенностью и решительностью современной деловой женщины. Улыбнулась Андреасу, после чего развернулась на каблуках и ослепила своей улыбкой Алексея и Светлану. — Поздравляю с наградой! Она, без сомнения, заслуженная.