Духи рваной земли

– Он помягчел, когда познакомился со своей своевольной женушкой. Перестал грабить банки и поезда, и злость из него как будто вытекла. Стал примерным скотоводом, мужем и отцом. Когда он пригласил меня в Техас – помочь с делами, – я согласился.

Штукарь сложил руки мертвеца.

– Он был тогда таким, каким я помнил его до пожара, и оставался до того дня, когда у него забрали дочерей.

– Он любил своих девочек, это было видно, – заметил Натаниэль.

– Они были для него отпущением грехов.

– Штукарь! – долетел снаружи голос Стиви.

– Да?

Натаниэль повернулся к южной стене.

К центральной прорези приблизился силуэт, превратившийся в полосу лица Стиви – с одним глазом и шестью зубами.

– Обыскался, но ни черта не нашел. Где лопаты и кирки?

– Привязаны снизу к днищу фургона.

– Зачем?

– Чтобы ими могли любоваться броненосцы.

– Самый остроумный ниггер на всей Территории, да? Только зачем вещи прятать?

– Я убрал их, чтобы освободить место для отца и Иветты.

– А… – Взгляд единственного глаза остановился на лежащем мертвеце. – Похороним его здесь?

– Если придется.

Глаз Стиви, словно на шарнирах, повернулся в сторону Натаниэля и Штукаря и забегал между ними.

– Нам нужна ваша помощь – выкопать несколько ям для мин, которые Длинный привез с собой.

Натаниэль поморщился, но ничего не сказал.

– Сейчас выйду, – произнес Штукарь.

Стиви исчез, и его место в узкой прорези заняла полоска иссиня-черного ночного неба с семью тусклыми звездами.

Негр посмотрел на джентльмена.

– Я так понимаю, что вы не намерены помогать нам с минами?

– Не намерен.

Негр кивнул, накрыл тряпицей морщинистые глаза старого Плагфорда, поднялся с табурета и потянулся.

– А я пойду. – Он протянул к фонарю переплетенные пальцы, и в позвоночнике у него хрустнуло. – Если Иветта проснется, пожалуйста, дайте ей воды. И постарайтесь заставить съесть еще немного рагу.

– Конечно, – пообещал Натаниэль.

– Спасибо. – Штукарь отпил из фляжки и вытер рот. – Не собираюсь совать нос не в свои дела и спрашивать, почему вы отказываетесь от оружия – это не мое дело, и я определенно восхищаюсь вашим решением не пользоваться орудиями убийства, – но вам следует знать, что наши шансы победить в надвигающейся схватке невелики.

Натаниэль почувствовал, как по затылку пополз холодок.

– Нас здесь немного, и на счету каждый человек, – продолжал Штукарь. – Мне очень жаль, что вы пострадали и оказались теперь с нами, но… значение имеет каждый. Вы знаете, кто наши враги и на что они способны.

Натаниэль кивнул.

Негр взял с койки возле мертвеца винтовку и повесил на плечо.

– Не хочу вас подталкивать и прошу только подумать над тем, что я сказал. Вы очень решительный и умный человек, и я полагаю, что сможете сохранить верность принципам – и может быть, даже долю вашего юношеского идеализма, – если ужасная ситуация заставит вас отступить от убеждений.

– Я подумаю о том, что вы сказали, – ответил Натаниэль. – И благодарю вас за подобный тон.

– Терпеть не могу ссор, – заметил Штукарь, выходя в ночь.

Натаниэль посмотрел на труп Джона Лоуренса и закутанную Иветту, спавшую на соседней койке. Понимая, что убийство человека изменит его безвозвратно, он допускал, что уже изменился, – понял, что драгоценные убеждения ни в коей мере не способствуют изменению мира, клубящегося жесткостью вокруг. Скорпионы доказали, что Стромлер вполне уязвим.

Ему уже стало ясно, что отказаться взять в руки оружие в этой опасной ситуации его вынуждают страх, нежелание признать очевидное и упрямство. Понял он и то, что выживание важнее идеалов.

В двадцать шесть лет Натаниэль Стромлер отбросил принципы, сжал свои безоружные руки в кулаки – и потерпел поражение.

Он вышел из форта, подставил плечи под плащ ночи и оглядел темный горизонт, отыскивая людей, рядом с которыми ему предстояло драться. Четыре фигуры, каждая темнее земли, вонзили лопаты в грунт и взялись за работу.

– У вас есть еще лопата?

– Я принесу вам особую, люксовую, – ответил Штукарь.

* * *

Длинный Клэй отвел Натаниэля к краю окружавшей форт траншеи, воткнул штык лопаты в песок, прошел двадцать шагов на запад и остановился.

– Выкопайте десять ямок вдоль этой линии – в ярд глубиной и ярд шириной. Когда закончите, замаскируйте. – Стрелок вернул джентльмену орудие труда и удалился.

Натаниэль вонзил лопату в землю, загнал штык поглубже ударом каблука и надавил на рукоять.

Кто-то вскрикнул.

Джентльмен посмотрел на северо-запад, в сторону форта, но никого не увидел.

– Не боись, – сказал Стиви, уже стоявший в яме по колено глубиной. – Семейные разборки.

Лишь теперь Натаниэль заметил, что среди землекопов нет Брента.

Человек снова вскрикнул, и эхо крика отозвалось в ущелье к востоку от форта.

– Кто это? – спросил джентльмен.

– Тот, из-за кого все случилось. – Стиви запустил в звезды пригоршню песка.

Залаял цирковой пес.

– За то, что сотворил, гнить тебе в аду! – крикнула женщина. По голосу Натаниэль узнал Долорес.

И снова мужской крик.

Стиви угрюмо вогнал в землю штык лопаты.

– Хотел бы я взглянуть…

– Надо работать. – Длинный вынырнул из ямы по пояс глубиной.

Неизвестный вскрикнул опять.

Натаниэль вскрыл верхний пласт и пошел в глу-бину.