Духи рваной земли

Толстяк обратился с тем же вопросом к остальным пассажирам – по какому случаю веселье. Точно никто ничего не знал, и только пожилой мужчина в полосатом костюме предположил, что Грису нужен предлог, чтобы поднять цены за проезд и обслуживание.

Симпатичный мексиканец сообщил восторженному картежнику, что в «Catacumbas» вернулась Франческа.

– ¡Triunfo![84]

Еще минут двадцать дилижанс катился в направлении юго-западного края низины, и вот снаружи долетел голос Убальдо:

– ¡Hombres! – Взгляды пассажиров устремились на невидимый зад возницы. – ¡La buena diversión comenzará pronto![85]

Желая подчеркнуть сообщение о приятных развлечениях (а также, видимо, наглядно представить часть из них), Деревянный Нос снова щелкнул хлыстом.

Лошади сбавили ход, а потом и остановились. Дилижанс накрыло догнавшее его облако пыли. Убальдо спрыгнул на землю, опустил короткую складную лесенку и открыл дверцу.

Натаниэль сошел по ступенькам на твердую землю. После долгой нещадной тряски болело и ныло все: ноги, руки, плечи, спина и ягодицы.

– «Catacumbas» вон. – Убальдо указал рукой на запад.

Стромлер увидел многоярусное каменное сооружение, напоминающее остатки древней ступенчатой пирамиды. Он ощутил кисловатый вкус страха во рту, но выдавил из себя улыбку.

Выбравшиеся следом мексиканские джентльмены надели шляпы, достали сигары и чиркнули спичками. Каждый вручил вознице по сто песо банкнотами, но когда Натаниэль попытался достать кошель, коротышка-метис схватил его за запястье, покачал укоризненно головой и заплатил за обоих.

– Gracias. – Выговорить слово «друг», не испытав при этом неловкости, гринго уже не мог.

Убальдо положил деньги во внутренний карман, почесал под деревянным носом и махнул правой рукой. Прибывшие последовали за возницей к руинам.

В загоне рядом с пирамидой Натаниэль увидел около пятидесяти лошадей и с десяток алых дилижансов, а на нижнем ярусе сооружения – двух вооруженных мужчин, сидевших свесив ноги. Подошвы их мокасин отделяли от земли добрых три десятка футов, что позволяло судить о размерах и масштабе отсутствующей части пирамиды.

– ¡Buenas noches! – Убальдо помахал охранникам и сообщил, что привез из Нуэва-Вида шестерых достойных господ.

Один из охранников бросил в металлическое ведерко шесть разноцветных камешков. Деревянный Нос спросил, полно ли ведро.

– Si, – ответили сверху.

Возница повернулся к гостям.

– Праздник празднуется.

Через несколько шагов дородный мексиканец поинтересовался, какое событие здесь отмечают.

Убальдо пожал плечами.

Гости приблизились к красновато-оранжевому прямоугольнику, выделявшемуся на охряно-сером фоне руин, и Натаниэль увидел современные кирпичи и раствор, которыми был заложен первоначальный вход в пирамиду. В центре заплаты находилась железная дверь.

Прибывшие живо обсуждали девушек и игры, напитки и табак, и только гринго не принимал участия в разговоре, потому что не мог отвести глаза от металлического входа, утыканного стальными шипами.

Смогут ли Плагфорды – даже с помощью искусного индейца и безжалостного стрелка – вызволить своих родственниц из такого места? Чем дальше, тем сильнее Натаниэль сомневался в их возможностях.

Добраться до узников «Catacumbas» было, наверное, не легче, чем до заключенных в тюрьму Алькатрас пленников Испанской войны[86] и индейцев-хопи[87].

Перед ощетинившейся стальными шипами дверью Убальдо остановился.

Из бойницы в зубчатой стене появился мушкетон; его черный глаз нацелился на гринго со спутниками. У Натаниэля перехватило дух. Он подумал о Кэтлин, своей разрушенной гостинице, о матери, мичиганской вдове, оставшейся в мелочной лавке, куда никто уже не ходит.

– Buenos hombres. Todos[88]. – Убальдо обращался к ружейному стволу. Мушкетон исчез, и Натаниэлю стало легче. Железная дверь начала открываться, под ней хрустнул камень.

Гринго сказал метису, что ждет не дождется встречи с белыми женщинами.

– Я смотрю таких женщин, – заметил Убальдо, – поэтому хорошо знаю английский.

– Мне хотелось бы повидать их.

– Я веду вас.

«Не давать воли страхам и взять себя в руки», – так решил Натаниэль. Его дело – найти женщин, забрать оставшуюся плату и как можно быстрее унести ноги от этой жуткой драмы.

Стальные шипы опустились, железная дверь открылась.

Глава 7. «Catacumbas»

Доставленную только что партию клиентов Убальдо провел в большую освещенную факелами приемную. Стены помещения были сложены из древних камней треугольной формы, а свисающие с потолка медные курительницы испускали дымок, ароматами корицы и ванили маскировавший запахи лишайника и столетий.

Группа прошла вдоль громадного гобелена, изображавшего древнее сооружение целиком, во всем величии и в окружении груд окровавленных тел; у большинства недоставало по меньшей мере по одной конечности. На вершине пирамиды воины-жрецы высыпали раскаленные угли на лица и гениталии пленников.