Друзья и недруги. Том 1

Конечно, она обошлась без пощечин и, взяв его за руку, повела в дом. Там она помогла ему снять одежду, разделась сама, и они легли в постель, как делали это прежде несколько лет. Заметив, что Эллен невольно прижала покрывало к груди, пряча под ним наготу, Робин улыбнулся, разжал ее пальцы и сбросил покрывало на пол.

– Оно не понадобится, – ласково сказал он в ответ на встревоженный взгляд Эллен. – Я не дам тебе замерзнуть!

Прежде чем он обнял ее, она остановила его и, крепко сжав его руку, спросила:

– Скажи, это ведь не потому, что ты теперь относишься ко мне как к девке, к которой любой может лечь в постель?

Преодолев ее сопротивление, Робин притянул к себе Эллен и шепнул ей на ухо так, что она угадала в его голосе ласковую улыбку:

– Я отношусь к тебе с самым большим уважением, которое только могу испытывать, Нелли. Тебе нанесли глубокую и жестокую рану, которую я хочу залечить, изгнав холод из твоей крови.

– То есть ты видишь во мне недужную женщину?

Робин расхохотался и осыпал лицо Эллен нежными поцелуями.

– Я вижу в тебе красавицу, о чем сказал, когда ты осталась со мной в первый раз. Помнишь, как ты в ту ночь лежала, прикрыв глаза, и ждала, когда я возьму тебя?

Глядя в его темно-синие глаза, в которых купались золотые искорки, она невольно улыбнулась.

– Поцелуй меня, – вдруг попросил Робин, и Эллен с той же давней робостью прикоснулась губами к его губам.

Неторопливо, мягко, настойчиво его губы завладели ее губами, заставили приоткрыться, и Эллен уже сама обвила руками его шею, вдохнула всей грудью запах его тела и ответила на поцелуй, в котором растворилась. Не прерывая поцелуя, он накрыл ладонью ее грудь, и от его руки по ее телу разлилось давно забытое тепло. Лед, заморозивший ее кровь, таял. Робин целовал и ласкал Эллен так, словно ее тело осталось для него непорочным и чистым, и презрение к себе потихоньку покидало ее. Она перестала чувствовать себя опозоренной, и как только он понял это, то овладел ею с бережной, ласковой силой. Не закрывая глаза, чтобы видеть его лицо, убеждаться, что это именно он, Эллен отвечала Робину каждой частичкой своего тела, льнула к нему, чтобы всякий раз принять его целиком, почувствовать, как он заполняет ее собой. Он нашептывал ей ласковые бессвязные слова, перемежая их поцелуями. Она попросила его сама:

– Пожалуйста, не сдерживай себя!

Невыразимо ласковая улыбка коснулась уголков его губ, осветила глаза, и он согласно шепнул:

– Хорошо, Нелли, пусть в этот раз первому все достанется мне.

Но и она не осталась разочарованной. Едва услышав стон, который вырвался из его губ, прижавшихся к ее виску, она испытала экстаз, разделив с ним счастье их близости. Что бы он ни говорил, все равно у нее так не будет ни с кем, кроме него, горячо любимого до сих пор.

– Как бы я хотела, как мечтала носить под сердцем твое дитя! – шептала Эллен, осыпая его лицо поцелуями.

– Верю, Нелли, – таким же сбивчивым шепотом отвечал Робин, возвращая ей поцелуи. – Но сейчас ничего не получится, да и я остался таким, каким был. Прости, но я не хочу незаконнорожденных детей! А вступать в брак я пока не намерен.

– Разумеется! – улыбнулась Эллен, гладя его по скулам. – Ведь леди Марианне еще нет шестнадцати лет.

Он нахмурился и посмотрел на нее с откровенным недоумением, а когда понял, что Эллен говорит о его нареченной, от души рассмеялся:

– Леди Марианна? Не помню, когда в последний раз думал о ней. Да я и само ее имя успел позабыть!

Как он и обещал, ночь в его объятиях была жаркой и Эллен ничуть не замерзла. Напротив, она оттаяла, согрелась его теплом, как живительным огнем, от макушки до самых кончиков пальцев. К ней вернулись все чувства, которыми была полна душа Эллен до тех пор, пока в ее жизни не появился Гай Гисборн. Огромная, всепоглощающая, живая и чистая любовь к Робину переполняла сердце, не отягощенное больше ни стыдом, ни чувством вины. Ей было хорошо до самозабвения от тепла его тела, надежной крепости объятий, стука сердца в его груди. Его голос был нежным, такими же нежными были и сухие теплые губы Робина, и когда он ее целовал, Эллен с трудом удерживалась, чтобы не расплакаться от счастья. Он вновь рядом с ней, и больше ей не о чем мечтать! Эллен не помнила, спали ли они этой ночью, а если сон и завладевал ими, то очень и очень ненадолго.

Но какой бы бесконечной ни казалась ночь, она неизбежно сменилась рассветом, и Робин, покинув постель, стал одеваться. По его взгляду и выражению лица Эллен поняла, что он уже далеко от нее и полностью поглощен заботами наступающего дня. Не тревожа его ни одним словом, она наблюдала за его сборами, не замечая, как теребит у груди мягкое теплое покрывало, которое Робин набросил на нее, когда выпустил из объятий. Полностью одетый, он застегнул пряжку ремня, прикрепил ножны с тяжелым Элбионом и, почувствовав взгляд Эллен, обернулся, подошел к ней, присел на край кровати и обнял.

– Почему опять в глазах слезы? – улыбнулся Робин и, поцеловав ее, предложил: – Если хочешь, я могу иногда ночевать у тебя, лишь бы ты никогда больше не плакала.