Читаем Друиды Русского Севера полностью

Прослеживается возможный гиперборейский контекст и в языке айнов — уникальном языке-изоляте, лишь условно относимом к палеоазиатским (отдельные схождения с языками различных семей у него есть, но их недостаточно для уверенного соотнесения языка айнов с какой-либо одной семьей). Язык айнов сохранил и имя их прародины: неведомая страна Пан где-то за морем, или мифическая местность Рурупа; последнее название истолковывается, на основе айнской этимологии, как «Северный край моря»{149} (в некоторых легендах говорится о миграции с запада или юга, но это может быть воспоминанием о перемещении айнов в историческую эпоху на северо-восток Японского архипелага под натиском японцев).

Некоторые слова в языке айнов могут предположительно восходить к тому сакральному борейскому лексикону, который мы пытались отчасти реконструировать в этой книге. Это, например, айнские слова «кара» — добывание священного огня высверливанием и «кар» — «изготовление» (см. символику Полярной горы, созданной на заре творения мира); «кэма» — «кровь» и «кам» — «плоть» (в связи с представлениями, реконструируемыми в главе «Гиперборейская алхимия»). К гиперборейской, доностратической лексике могут восходить айнские слова «ан» — «я» (личное местоимение 1 л., ед. ч., ср. афразийское, коптское «анок»); «ре» — «имя» (ср. афразийское, древнеегипетское «рент»); притяжательная частица «ун», свойственная (в общей форме N) также и ностратическим, и палеоазиатским языкам…

Отдельные айнские слова, схожие по звучанию с индоевропейскими, близки к ним и семантически, хотя при этом обнаруживается несколько неожиданный (впрочем, вполне объяснимый) смысловой сдвиг. Так, «человек» по-айнски — «гуру» (или «куру»), что можно сопоставить не только с валлийским gwr (читается «гур»), «человек», но и с санскритским «гуру» — «учитель». Айнское «мат» (варианты «мах», «ма»), «женщина» без комментариев соотносится с литовским materis, «женщина», и с обще индоевропейским mater, matar, мат(ер) ь. А вот «умирать» по-айнски — «рай»{150}. И напрашивается «ненаучный» (по крайней мере, внелингвистический) вывод: эти айнские слова (входящие, кстати, в состав базисной лексики) передают «идеальный» смысл соответствующих понятий. «Человек» — это, в идеале, мудрый учитель, «женщина» — мать, а умерший должен, в оптимальном случае, попасть в рай…

Неожиданные соответствия можно усмотреть и в айнском слове «вэн» — «злой»; это слово означает также болезнь сумасшествия{151}. В индоевропейском (древнегерманском) контексте это могло бы указывать на предпочтение мифологических «асов» (впрочем, как будто не засвидетельствованных в айнском языке) их противникам «ванам». И если культура айнов сохранила реликты гиперборейского, палеоарктического прошлого, то и для противопоставления «асов» «ванам» можно предположить сходный возраст, значительно превосходящий любые индоевропейские реалии (разумеется, на нынешнем уровне наших знаний о прошлом айнов это утверждение нельзя считать доказанным).

Возможно, к наследию «Охотской Атлантиды» эпохи верхнего палеолита восходят и многие аспекты в культуре нивхов — коренных жителей Сахалина и Нижнего Амура, чей язык столь же уникален, что и у айнов (с айнским он не образует устойчивых связей). И в наследии нивхов также заметны черты, которые можно определить как доностратические, борейские. Это, например, представления о «горных людях» (палангу): согласно некоторым нивхским преданиям, они живут в каменных столбах и утесах{152}, по описанию очень похожих на одну из разновидностей лапландских сейдов — скалы причудливой формы, в которых обитает дух сейда.

У нивхов сохранились и мифологические мотивы, которые, как уже говорилось выше, обнаруживают родство с идеями «гиперборейской алхимии», с «магнитным мифом», дожившим в алхимической традиции до XVII века. Действительно, нивхские мифологические предания обозначают в качестве средства достижения неба вполне алхимическое по своей сути «вываривание» человеческой плоти: в итоге она становится «железной»; упоминается в связи с этим и «прилипание» к Мировому Древу{153}, которое является универсальным символом Полярной Оси Мира.

В тесной связи с этими мотивами находится нивхская символика металлов, маркирующих три сферы традиционного миросозерцания. Медь у нивхов соотносится с подземным миром, золото или серебро — с небом; а вот железо — с неким домом в море, на грани воды и неба{154}. Особенно важен для нас последний «металлический символ», поскольку за ним может скрываться мифологема Полярного острова посреди океана, в сакральном Центре Мира. Чрезвычайно интересно, что и в европейской латинской алхимии (у И. Филалета) «Философская Сталь» фигурирует в «полярном мифе». Разумеется, формирование символики металлов принято относить к сравнительно поздней эпохе широкого распространения металлургии, но все упомянутые металлы, включая метеоритное железо, могли быть в «самородном» виде известны людям и во времена гиперборейские.

Перейти на страницу:

Все книги серии Тайны Земли Русской

Зелье для государя. Английский шпионаж в России XVI столетия
Зелье для государя. Английский шпионаж в России XVI столетия

Европу XVI столетия с полным основанием можно было бы назвать «ярмаркой шпионажа». Тайные агенты наводнили дворы Италии, Испании, Германии, Франции, Нидерландов и Англии. Правители государств, дипломаты и частные лица даже не скрывали источников своей информации в официальной и личной переписке. В 1550-х гг. при дворе французского короля ходили слухи, что «каждая страна имеет свою сеть осведомителей за границей, кроме Англии». Однако в действительности англичане не отставали от своих соседей, а к концу XVI в. уже лидировали в искусстве шпионажа. Тайные агенты Лондона действовали во всех странах Западной Европы. За Россией Лондон следил особенно внимательно…О британской сети осведомителей в России XVI в., о дипломатической войне Лондона и Москвы, о тайнах британской торговли и лекарского дела рассказывает книга историка Л. Таймасовой.

Людмила Юлиановна Таймасова

История / Образование и наука
Индоевропейцы Евразии и славяне
Индоевропейцы Евразии и славяне

Сила славян, стойкость и мощь их языка, глубина культуры и срединное положение на континенте проистекают из восприятия славянством большинства крупнейших культурно-этических явлений, происходивших в Евразии в течение V тыс. до н. э. — II тыс. н. э. Славяне восприняли и поглотили не только множество переселений индоевропейских кочевников, шедших в Европу из степей Средней Азии, Южной Сибири, Урала, из низовьев Волги, Дона, Днепра. Славяне явились непосредственными преемниками великих археологических культур оседлого индоевропейского населения центра и востока Европы, в том числе на землях исторической Руси. Видимая податливость и уступчивость славян, их терпимость к иным культурам и народам есть плод тысячелетий, беспрестанной череды столкновений и побед славян над вторгавшимися в их среду завоевателями. Врождённая широта и певучесть славянской природы, её бесшабашность и подчас не знающая границ удаль — это также результат осознания славянами громадности своих земель, неисчерпаемости и неохватности богатств.

Алексей Викторович Гудзь-Марков

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное