Другая жизнь

А в костёле? Я смотрела наверх и видела яркие звёзды.

Как на Таити».

«Я всё помню!»

«А как ты смотрел на меня,

когда учительница привела меня в твой класс?»

«Признайся, мы оказались в одном классе не случайно?»

«Ты тогда об этом даже не догадался!

А я не могла жить без тебя.

Пока мы жили в другом городе,

каждый день тебя вспоминала и ждала нашей новой встречи.

И сейчас остаюсь твоя. Херти».

«Я люблю тебя. Навсегда. Твой Дик».

5

Такое название аэропорта могли придумать только таитяне: Фааа. У них вообще в языке одни гласные. Самолёт из Лос-Анджелеса прилетел ближе к ночи. После паспортного контроля у выхода в город Дика встретили с гирляндой цветков тиаре Патрик и Марселина, владельцы уютного лоджа в пригороде Папеэте. Высокие и красивые, с приятным золотистым загаром. Пока ехали домой на машине, он вдыхал сквозь открытое окно удивительные ароматы чудесного полинезийского острова. Херти не ошибалась насчёт Таити! Трудно на земле найти место красивее.

Утром всё оказалось ещё восхитительнее. На лазурный океан с террасы лоджа открывался удивительный вид, который так мечтала увидеть Херт. А эти горы: высокие, поросшие густым тропическим лесом!

Хозяева лоджа оказались премилыми людьми. Молодая супружеская пара перебралась сюда из Франции пять лет назад. Дик нашёл с ними много общего. Оказалось, что в лодже он первый русский постоялец.

Первые дни в сопровождении гостеприимных супругов Дик колесил по всему острову. Съездили и на мыс Венеры с тёмной полоской вулканического песка. Ночью он купался в океане, а на небе горели яркие звёзды, среди которых – Южный Крест. Потом плавали на яхте к соседнему острову Моореа, ничуть не уступающему Таити по красоте.

По вечерам вместе ужинали на террасе. Угощаясь таитянским вином, Дик рассказывал хозяевам о русских путешественниках Крузенштерне и Лазареве, когда-то открывавших эти земли, и даже предложил разрисовать стену гостиной в русском стиле. Как таитянская королева Помаре встречала великих путешественников из России. Супругам идея понравилась.

И вот настал день, когда собрались на вулкан Орохену. Патрик и Марселина оказались большими любителями горных походов. Взяв с собой всё необходимое, троица с рассветом вышла в горы. Узкая дорожка петляла среди высокой травы и густых зарослей в предгорьях, пока не забрались на гряду, идти по которой следовало осторожно, чтобы не соскользнуть вниз. По пути открывались великолепные виды горных вершин и водопадов. В долинах любовались деревьями с большими оранжевыми цветами, напоминающими орхидеи. На одной из стоянок Марселина стала собирать ягоды, очень похожие на нашу землянику, только с более нежным вкусом.

Чтобы добраться до Орохены, пришлось идти через перевалы. Спустившись в долину, в излучине ручья устроили бивак. Марселина на костре приготовила обед, за которым спутники весело и беззаботно болтали обо всём на свете.

Поход занял целый день. К вечеру наконец забрались на гору. Весь остров оказался как на ладони. Долины прятались в лёгкой дымке.

Обдуваемый лёгким ветром, Дик стоял на вершине Орохены и в лучах заходящего солнца смотрел на лазуревый Южный океан. Всё, как они когда-то мечтали с Херт. Он перевёл взгляд себе под ноги. Крутой обрыв упирался в огромную бездонную пропасть. Дик раскинул руки в стороны.

Со стороны показалось, что Дик через мгновение полетит вниз. Марселина замерла в испуге, а Патрик стремительно бросился к гостю и крепко обхватил его.

– Всё хорошо. Правда, – успокоил Дик спутников. – Я с вами.

И в этот момент он решил, что останется здесь навсегда.

ФЕРДИНАНД И ИЗОЛЬДА

В нашем подъезде эта пара считалась образцовой и одной из самых уважаемых. Имена у них были странные: Фердинанд и Изольда. Супруги работали психиатрами. Фердинанд заведовал клиникой. Высокий, стройный, с пышной шевелюрой, в модном чёрном костюме, из нагрудного кармашка которого всегда выглядывал белоснежный платок. Со стороны директор клиники казался английским джентльменом. Запомнил его необычный зонт – длинный, с инкрустированной ручкой. Фердинанд пользовался им как тростью. Одним словом, любимчик всех женщин нашего дома и, надо полагать, не только их. Тут ничего не поделаешь – таким от жизни достаётся всё.