Другая жизнь

Армейские здания были низкими, приземистыми, с блестящими от дождя широкими двухскатными крышами. В сером дневном свете они выглядели мрачно и тоскливо. Здания в основном были одноэтажными, с белыми оштукатуренными стенами и расположенными на одинаковом расстоянии друг от друга окнами в алюминиевых рамах. У одного из домов был второй ярус, отделанный тёмной древесиной, и именно к нему солдаты повели своих посетителей.

Команда Торчвуда шла вместе, в сопровождении эскорта, Тошико – посередине.

— Что ты можешь сказать нам о главнокомандующем базы? — спросил Джек. Тошико могла на ходу читать информацию на экране своего карманного компьютера.

— Дэниел Йорк. Подполковник. Награждён Королевской медалью за отвагу в 1988 году. Играл в хоккей за команду Объединённых служб. Выпускник Сандхёрста[48]. Выполнял специальные операции в Афганистане. Тебя интересует что-то конкретное, Джек?

— Я просто надеюсь вежливо с ним побеседовать.

На стене возле офиса главнокомандующего висела ламинированная табличка. На ней вкратце описывались то, чего ожидали от солдат в лагере. Список начинался с «Самоотверженного Долга – ставить интересы других выше своих собственных», дальше шли «Храбрость», «Дисциплина», «Честность» и «Верность», а венцом всему было «Уважение к другим – чтобы всегда вежливо заботиться о людях».

После пяти минут общения с подполковником Дэниелом Йорком Гвен захотелось вытащить его из офиса и прижать носом к табличке так, чтобы он мог прочитать последний пункт. И прижать посильнее, надавливая на блестящий лысый затылок.

Они остались стоять в его скупо обставленном кабинете. Он не предложил никому из них присесть на один из двух стульев у его большого стола, где каждая вещь лежала на своём месте. Он даже не привстал, чтобы поприветствовать их или обменяться рукопожатиями.

Территориальные перья Йорка уже вздыбились из-за авторитета Торчвуда. Его настроение ухудшилось, когда он узнал, что главой этой делегации Торчвуда был капитан ВВС Великобритании, кто-то, кто был условно ниже его по званию. Но это было уж слишком для него – выслушивать инструкции от стоявшего перед ним помятого мужчины в рубашке, не заправленной в брюки, и в шинели с огромной дырой на рукаве.

И хуже всего, как поняла Гвен по лекции, которую они выслушивали, было то, что Джек был американцем.

— Британская армия пользуется огромным уважением. Во всём мире. Уважением, которое было с трудом завоёвано в последние годы. — Йорк говорил так, словно он должен был заплатить за каждое слово в телеграмме. — Северная Ирландия. Фолклендские острова. Босния и Косово. Залив, очевидно. И бесчисленное количество операций по поддержанию мира во всём мире.

— Да, сэр, — сказал Джек, когда Йорк прервал свою тираду, чтобы сделать вдох. — Мы ценим это.

— Мы?

— Торчвуд, — пояснил Джек спокойно.

— А. Я думал, вы имели в виду американцев.

— Моя команда – не американцы.

— Так вы хотите сказать, что вы англичане, — сказал Йорк.

— Валлийцы, — произнесла Гвен, подчёркивая свой акцент. — А доктор Сато – японка. В чём дело? — Джек толкнул её локтем. — Сэр, — добавила она неубедительно, как будто это могло бы спасти ситуацию.

Во время беседы Йорк избегал взгляда Джека. Он предпочитал смотреть назад, через плечо, в окно второго этажа, на штурмовую полосу, где фигурки людей вдалеке проползали под сетками и по стенам. У Гвен также сложилось впечатление, что он разглядывает корону и звёздочку на своих погонах. В ходе разговора он несколько раз менял позу.

— Наш профессионализм в Британской армии основан не на удаче, — продолжал Йорк. — Мы достигаем этого постоянным, доскональным и жёстким обучением. Y Cymry Deheuol готовит лучших бойцов.

Ты даже не можешь правильно выговорить валлийские слова, английский болван, подумала Гвен.

— Посмотрите на них, — сказал Йорк, кивая на штурмовую площадку. Он повернулся к своему столу и сцепил руки на его полированной деревянной столешнице. Его глаза, как у ящерицы, скользнули по посетителям, словно говоря: «И посмотрите на себя». Но вместо этого он продолжил: — День этих мальчиков начался с подъёма в шесть часов утра. У них была тренировка, занятия по чтению карты, оказанию первой помощи и сбору винтовки. Шестимильную пробежку и зачёт мы называем «подменой квадрата».

— Напряжённое утро, — пробормотала Гвен и получила ещё один тычок от Джека.

— Они – лучшие, — теперь, казалось, Йорк адресовал свои комментарии двум солдатам-сопровождающим, которые по-прежнему стояли в дальнем конце комнаты за спинами у членов Торчвуда. — И тренеры у них самые лучшие. Так что не было никакой нужды тащить сюда всю вашу команду в этот прекрасный воскресный день, капитан Харкнесс. Мы можем завершить это расследование самостоятельно.

— Сержант Энтони Би был одним из лучших? — поинтересовался Джек. Плавная речь Йорка прервалась.

— Я действительно не могу дать никаких комментариев на этой стадии расследования, — сказал он наконец. Он перестал выглядывать в окно. Джек, конечно, навострил уши. Он снова попытался сосредоточиться. — Это «Энтони», между прочим. С твёрдым «т».