Дрожь в основании ада

В отличие от армии Бога, армия Нью-Нортленд знала, что должно было произойти… и 2-я стрелковая дивизия армии республики Сиддармарк ждала этого дня с голодным нетерпением. У них был долг, который нужно было уладить с армией Бога и Жаспаром Клинтаном, и до сих пор им приходилось наблюдать, как их союзники-чарисийцы взыскивают большую часть оплаты этого долга от их имени. На самом деле, тот факт, что сэр Бартин Самирсит точно знал, что они чувствовали, во многом определил его решение не позволять голоду победить армию Гортика Нибара без единого выстрела. Время тоже имело важное значение, но это была лишь часть процесса принятия решений, и не самая большая. Было важно обучить новые формирования Сиддармарка — дать им реальный боевой опыт и уверенность, которая сопутствовала этому, с их новым оружием и их новой доктриной — так же, как было важно продемонстрировать армии Бога, что кто-то, кроме Чариса, вполне способен уничтожить ее в бою. Все это было правдой, но суть заключалась в том, что Самирсит — и Кэйлеб Армак, и Грейгэр Стонар — в любом случае сделали бы точно такой же выбор.

Пришло время армии республики Сиддармарк вернуть часть своих долгов.

Мэкгригейр поручил своим 1-й и 3-й бригадам провести окончательный штурм, оставив 2-ю бригаду в резерве, и они начали подготовку более месяца назад, вне поля зрения защитников Фейркина. Они репетировали атаку не менее пяти раз, хотя им было невозможно точно спрогнозировать реальный размер и форму возможного кратера, и единственное, на чем снова и снова настаивали их командиры, — это необходимость держаться подальше от самого кратера. Шахта была средством достижения цели, а не самоцелью. Самое последнее, в чем нуждалась армия Нью-Нортленд, это в том, чтобы штурмовые части хлынули в кратер и попытались использовать его в качестве оборонительного плацдарма, вместо того, чтобы продолжать агрессивно вести атаку дальше.

В каждой штурмовой колонне было более четырех тысяч человек, и они направились вверх по крутому склону утеса, чему способствовали обломки, посыпавшиеся с края кратера. Даже с такой помощью это была тяжелая, изнурительная работа, но шестьдесят шестидюймовых угловых орудий открыли огонь по оборонительным позициям по обе стороны кратера. Защитники на этих позициях были настолько ошеломлены — физически, а не просто морально — колоссальной силой взрыва и почти столь же внезапной бомбардировкой, что нападавшие пересекли нейтральную полосу между осаждающими и осажденными и поднялись на высоты, прежде чем люди Нибара смогли даже подумать о каком-либо организованном ответе.

Первая бригада находилась на юге, 3-я бригада — на севере. Орудия замолчали, когда они достигли вершины утеса, в котором был взорван кратер, и каждая бригада повернулась лицом к кратеру. Они бросились вперед со штыками и гранатами, врываясь в траншеи, которые были внезапно окружены с флангов. Злобно трещали винтовки и револьверы, взрывы гранат посылали шрапнель в лица охваченных паникой, растерянных защитников, и эти защитники ломались.

В храбрости армии Фейркин не было ничего плохого, но ее люди постоянно голодали и уже были подавлены осознанием того, что осада может иметь только один конечный результат. Даже люди, готовые дорого продать свою жизнь в служении Богу, не были застрахованы от последствий шока, катастрофического насилия и неожиданности. По крайней мере половина из них просто бежала, отступая перед атакой, отыскивая какую-нибудь новую позицию, где они могли бы надеяться перестроиться и удержаться. Другие ныряли в бункеры или блиндажи, повторяя ту же инстинктивную ошибку, что и дивизия «Сент-Фрейдир» при атаке аббатства Эстир или полк полковника Сомирса в Файв-Форкс… и с тем же результатом. Гранаты превратили то, что должно было быть оборонительными опорными пунктами, в бойни, и штурм пронесся мимо них.

К наступлению ночи половина внешней обороны армии Фейркин была в руках союзников.

VIII

Город Зион, земли Храма

— Да, ваше преосвященство? — Тон епископа Маркиса Годарда был слегка удивленным, и он начал вставать, когда Уиллим Рейно вошел в его кабинет без предупреждения, но архиепископ жестом усадил его обратно в свое вращающееся кресло.

Годард был представительным мужчиной с элегантно ухоженными серебристыми волосами, голубыми глазами и пристрастием к дорогим сутанам. Много лет назад он был молодежным пастором и даже сегодня продолжал активно участвовать в молодежном служении инквизиции, и он был любящим отцом троих детей, чей старший сын недавно был рукоположен в сан верховного священника ордена Шулера.

Он также был человеком, отвечающим за личную безопасность Рейно и Жаспара Клинтана, и он давно потерял счет тому, со сколькими из их потенциальных — и личных — врагов он… имел дело.