Дрожь в основании ада

— Понимаю это, ваша светлость. Но такое вопиющее пренебрежение приказами со стороны Уиршима доказывает, что это то, о чем он думал в течение некоторого времени, именно так, как об этом предупреждал нас отец Андер. Однако для того, чтобы он преуспел в этом, Эбернети должен был решиться поддержать его — по крайней мере, пассивно. И что бы еще ни было правдой, ни Уиршим, ни Эбернети не настолько глупы, чтобы думать, что инквизиция не будет как можно пристальнее следить за ними обоими. Уверен, что они приняли меры предосторожности — во всяком случае, в меру своих возможностей — чтобы исключить вмешательство со стороны кого-то вроде отца Андера, и чтобы арестовать их для выполнения приказов инквизиции, ему пришлось бы полагаться на офицеров регулярной армии. Обычно меня бы это не беспокоило; в нестабильной ситуации, подобной той, с которой сейчас сталкивается армия Силман, даже самые лояльные регулярные офицеры, вероятно, будут слишком… озабочены, чтобы объединиться с инквизицией, как им следовало бы.

— Ты имеешь в виду, что гниль распространилась так далеко, что они будут подчиняться приказам Уиршима, а не приказам отца Андера, — проскрежетал Клинтан.

— Не совсем так, ваша светлость, — ответил Рейно, хотя сильно подозревал, что именно это и произойдет, если дело дойдет до драки. — Я имел в виду, что, хотя у отца Андера есть ваш личный ордер, никто за пределами инквизиции, вероятно, не узнает его — или вашу подпись, если на то пошло, — когда они его увидят. Если Эбернети отменит приказ, пока все еще бушует бой, обычные офицеры, вероятно, решат, что его более высокий священнический ранг и его официальная должность армейского интенданта придают его приказам больший вес, чем приказы простого верховного священника. — Архиепископ снова пожал плечами. — Честно говоря, ваша светлость, в сложившихся обстоятельствах было бы неразумно ожидать какой-либо другой реакции от мирян, столкнувшихся с такими… противоречивыми уровнями священнической власти.

— Я понимаю.

Ответ из двух слов был высечен из зимнего льда озера Пей, и ноздри Клинтана раздулись. Его лицо, и без того раскрасневшееся от гнева, стало еще краснее, но взрыва, которого опасался Рейно, не последовало.

— Хорошо, — сказал он наконец, как гранит, рассыпающийся в гравий, — возможно, ты прав. И последнее, что нам нужно сделать, это отдать приказ об их аресте и потерпеть неудачу. Но я хочу видеть каждое слово каждого приказа, каждую часть переписки, которая велась между нашим хорошим другом Аллейном и Уиршимом с тех пор, как было принято решение о том, чтобы армия Силман стояла на своем. Каждое слово, Уиллим!

— Конечно, ваша светлость. — Рейно изобразил сидячий поклон. — Я предполагал, что вы, возможно, захотите это, и мои доверенные клерки сейчас собирают это воедино. Боюсь, что это будет довольно обширно.

— Мне все равно. Также проверьте все на наличие любых свидетельств несанкционированных шифров или кодов.

— Да, ваша светлость.

По правде говоря, это уже было сделано. Во время джихада надзор инквизиции за семафорной системой Матери-Церкви стал еще более всеобъемлющим. Копии каждого семафорного сообщения, включая сообщения армии Бога и флота Бога, были отправлены в офис Рейно, и все военные коммуникации регулярно проверялись на предмет любых признаков того, что кто-то, кроме инквизиции, мог передавать секретные сообщения туда и обратно. Архиепископ не видел никаких доказательств того, что Аллейн Мейгвейр вступил в сговор с Уиршимом, чтобы избежать приказа армии Силман стоять на своем, но он был уверен, что достаточно кропотливый поиск — и использование тщательно отобранных отрывков — может доказать причастность Мейгвейра к окончательному решению епископа воинствующего.

Во всяком случае, предполагая, что это было то, что Клинтан хотел доказать.

— А пока, — холодно закончил великий инквизитор, — мне нужны имена ближайших родственников Уиршима и Эбернети.

VII

Фейркин, провинция Нью-Нортленд, республика Сиддармарк

Епископ Гортик Нибар выехал из места для объезда и направился вниз по круто спускающейся дороге в сопровождении полковника Бартэйлиму Хансилмэна, офицера, которого в имперской чарисийской армии назвали бы его начальником штаба, и капитана Тигмана Фрэнсиса, своего моложавого помощника. Холодный ветер дул им в лицо с северо-востока, но этого было недостаточно, — мрачно подумал он. — Снег все еще лежал, местами совсем глубоко, там, где он был затенен солнцем, но в других местах он растаял. В обычный год канал Гуарнак-Айс-Эш к настоящему времени вышел бы из берегов, несмотря на многочисленные и хитроумные меры по борьбе с наводнениями на каналах материковой части. В этом году русло канала было заполнено едва ли наполовину, и только из-за таяния снега, поскольку шлюзы между Гуарнаком и Фейркином еще не были отремонтированы.