Дрожь

– Полегче, Милла, – предупреждает меня Кертис, когда я подъезжаю к нему.

– В это мгновение я была счастлива, – говорю я. – Зачем нужно было его портить?

– Кроме нас, тут никого нет. Если что-то случится, мы ничего не сможем сделать.

Во мне бурлит адреналин.

– Я что-то не заметила, чтобы ты осторожничал.

– Я все еще регулярно катаюсь на сноуборде. А ты говорила, что не катаешься.

– Это как ездить на велосипеде.

– Боже, ты так похожа на мою сестру… Иногда, – добавляет он, вероятно, заметив выражение моего лица. – В любом случае не думай, что за тобой прилетит вертолет, если ты что-то сломаешь.

– Я понимаю это.

Кертис поднимает глаза на Дейла и Брента, которые склоняются над доской Брента, пытаясь что-то сделать с креплениями.

– Почему ты им ничего не сказала про пропуск на подъемник? – спрашивает Кертис очень тихим голосом.

– Не знаю.

Кертис смотрит на меня задумчиво и изучающе.

– А ты… – и тут у него отвисает челюсть.

Я поворачиваюсь и вижу, как Брент взмывает в воздух, переворачивается вниз головой, делает в этот момент грэб, а потом приземляется и резко тормозит, окатывая нас снегом. У него на лице широкая улыбка. Я даю ему пять. Наконец я вижу того Брента, которого я знала.

– Будь осторожен, – предупреждает его Кертис.

– Ты теперь будешь мне говорить, как кататься?

– Я тут единственный, кто понимает, что происходит? – орет Кертис, явно потерявший терпение. – Если что-то произойдет с одним из нас, то это повлияет на всех остальных.

Именно в эту минуту Дейл летит по воздуху, закручивая какой-то немыслимый оборот. Кертис всплескивает руками и матерится.

Я его понимаю – здесь на самом деле опасно, но и когда мы находились в здании, опасность была не меньше – парни то и дело набрасывались друг на друга. Лучше выпустить пар на склоне перед тем, как мы начнем готовиться к долгому спуску вниз. Это займет каких-то пару минут.

Кертис продолжает что-то бормотать себе под нос и едет к следующему трамплину. И спокойно делает бэкфлип.

Хорошо. Это мой шанс снова превратиться в бесстрашного, безбашенного ребенка, которым я когда-то была. И это может быть мой последний шанс в жизни выполнить бэкфлип, потому что никто не знает, вернусь ли я еще когда-нибудь на снежные склоны. Брент поправляет очки рядом со мной. Я не предупреждаю его о том, что собираюсь попробовать, потому что ему это не понравится.

– Где Хизер? – кричит Дейл.

Я прикрываю глаза от солнца, напрягаю зрение. Ее нет там, где она сидела.

– Может, она замерзла и ушла в здание.

– ХИЗЕР! – орет Дейл, и его вопль эхом повторяется в долине. Он несется на сноуборде вниз, объезжая остальные трамплины.

Брент вздыхает.

– Лучше побыстрее спуститься туда, – говорит он.

Брент с Кертисом едут вслед за Дейлом.

Я смотрю на трамплин. Дейл уже у здания и отстегивает сноуборд. Я знаю, что мне лучше отказаться от выполнения бэкфлипа, но ведь это займет всего несколько лишних секунд. Вскоре я вернусь домой и буду жить, как раньше, а сейчас мне предоставляется шанс, который я не могу упустить.

Я несусь на скорости, полагаясь на мышечную память. Пусть она направляет мое тело и руководит моими движениями. Достигнув конца трамплина, я начинаю оборот назад, группируюсь, чтобы уж точно мое тело сделало сальто полностью. Возвращаясь на землю, я понимаю, что приземлюсь на след, оставленный моим сноубордом. В отчаянной попытке скорректировать приземление я наклоняюсь вперед. Нос моего сноуборда врезается в снег, происходит резкое торможение. Верхняя часть моего тела продолжает вращение, но ноги не двигаются – они замерли на одном месте, пристегнутые к сноуборду.

Дикая боль пронзает колено. Мгновение – это все, что чувствую. Я хватаюсь за колено. Когда я снова начинаю видеть окружающую местность, и мой взгляд фокусируется, Брент с Кертисом уже находятся рядом и смотрят на меня сверху вниз. Оба тяжело дышат.

– Что? – спрашивает Кертис.

Я судорожно хватаю воздух и выдыхаю слова:

– Думаю, наружная коллатеральная связка.

Я точно так же упала в предыдущий раз, когда ее порвала.

Кертис бросает взгляд на «Панораму». Дейла рядом со зданием нет. Вероятно, уже зашел внутрь.

– Идите, – говорю я. – Я вас догоню.

– Руку подать? – спрашивает Кертис.

Я качаю головой и сама принимаю вертикальное положение. Я осторожно пытаюсь перенести вес на травмированную ногу. Боль накатывает волнами. Я прикусываю губу, чтобы не взвыть от боли. Оба протягивают ко мне руки.

– Я справлюсь, – говорю я. – Идите.

– Почему ты никогда не позволяешь никому тебе помочь? – взрывается Кертис.

Они с Брентом спешат вниз к зданию.

Как раз то, что мне нужно – чтобы он лез ко мне в душу.

– А ты позволяешь? – кричу я ему вслед.

Я использую сноуборд в качестве костыля и хромаю вслед за ними. Каждый раз, когда я наступаю на поврежденную ногу, колено пронзает боль, будто впившееся жало.

«Не думай об этом. Постарайся отключиться. Раньше у тебя получалось», – говорю я сама себе.