Дровосек

Что-то творилось на душе у киевского правителя. Что-то неизвестное и нехорошее. Стал Феодосий подозревать самое плохое: видно, начинает он склоняться к латинству. А перетягивают его жена и польская родня. Податлив князь, такого можно как воск лепить. А уж спасители да ночная кукушка – тем более.

Долго мучился Феодосий в раздумьях, как положить конец беде, и в результате измыслил написать «Слово о вере христианской и латинской», но не только для княжьей семьи, а для всех русских людей. Потому что много недобрых разговоров ходит среди киевлян о засилии поляков, и имеют те разговоры всяческое основание. Постоянно лезут эти псы на Русскую землю, из века в век ищут себе здесь славы и добычи, из века в век прельщают своей изменнической верой. А где мытьем не могут взять, там тщатся взять катаньем. Надо, чтобы каждый знал, как опасен этот враг, и как к этой угрозе относится Христова православная церковь.

Через несколько недель по Киеву стали распространяться свитки, в которых Феодосий обращается к Изяславу, но каждый читавший понимал, что не только к правителю Киева, но и ко всем его жителям обращается их пастырь. Потому что много поляков шныряет по Киеву со своими делами. Одни еще с княжеских походов здесь застряли, другие с товарами притекли, вместе с иудеями торговые ряды понастроили, а иные при великой княжне Мечиславе прислугой ходят. Много слышно польского пшиканья по городу, да и немало стольных людей с ними дружбу водит. Где денежки, там и дружба. Потому преподобный весь народ предостерегает о необходимости как зеницу ока хранить православие и бороться с католичеством. Сильным, звучным словом возопил Феодосий об опасности:

«Слово мое к тебе, князь боголюбивый. Я Федос, худой раб Пресвятой Троицы, Отца и Сына и Святого Духа, в чистой и правоверной вере рожден и воспитан в добре и наказании правоверным отцом и матерью, направляющими меня доброму закону: верой же латинской не прельщаться, обычая их не держаться, и причастия их избегать, и всякого учения их избегать, и нравов их гнушаться, и оберегать своих дочерей: не отдавать за них и у них не брать. Не брататься с ними, не кланяться им, не целоваться, не есть или пить с ними из одной посуды, не пищу их принимать…