Дракон по вызову

Метнулась к дракону, действуя исключительно на рефлексах, встала на цыпочки, обняла за шею – и прижалась к упрямой линии рта с такой же злостью и яростью, с которой только что ударила. Так сильно и резко, что стукнулась верхней губой о его зубы. Зашипела от боли, но не отстранилась. Рэнд отреагировал мгновенно и ответил так же неудержимо, перехватывая инициативу. Развернулся вместе со мной, приподнимая и прижимая к стене, одна его ладонь скользнула на мою талию, притягивая ближе, вторая зарылась в волосы и легла на затылок, не позволяя отстраниться. Но наказанием за пощёчину этот поцелуй точно не был. Неловкое первое стремительное столкновение губ сменилось уверенной настойчивой лаской – долгой, неудержимой, требовательной и совсем не грубой. Целоваться с Рэндаллом было как пить горячее вино с мороза: так же сладко и опьяняюще, так же быстро растекался по телу жар, а сознание заволакивало лёгкой туманной дымкой. Вдобавок сердце билось как сумасшедшее, подкашивались коленки, а в висках барабанила кровь. За весь свой небольшой поцелуйный опыт я ещё никогда и ни с кем такого не испытывала. Возможно, сейчас всему виной был пережитый страх, возможно, эмоции, которые пошли вразнос, как обычно при встрече с ало-светловолосым драконом, но сейчас я не думала о причинах, побудивших меня броситься к нему на шею. Не могла и не хотела противостоять Рэндаллу. Я просто отвечала на его действия – искренне, открыто, так, как только умела, позволяя ему вести нас обоих. За закрытыми веками дрожало разноцветное марево, мои ладони давно уже сползли на плечи Рэндалла, и я сминала пальцами тонкую гладкую ткань его рубашки. Его руки тоже успели переместиться. Одна ладонь дракона как раз в этот момент игриво сжала бедро, вторая по-хозяйски устроилась чуть пониже моей спины – поддерживая и одновременно прижимая меня к той части его тела, которая, судя по твёрдости, давно уже была готова перейти к более тесному общению. А я поддавалась его напору, подчиняясь требовательным умелым губам, чувствуя, как поцелуй становится всё более жадным и пылким, а горячие руки всё смелее скользят по телу, уверенно тянут вверх платье, и…

…И если я ничего не сделаю, то Рэнд сейчас возьмёт меня прямо у этой стены!

Внезапное, но своевременное осознание происходящего обрушилось на меня, словно ведро снега за шиворот, и моментально выдернуло из разнеженного состояния. Кажется, я слегка перестаралась с отвлечением! О полученной пощёчине дракон, конечно, и думать забыл, но мне от этого проще не стало. Распахнув глаза, я принялась отталкивать Рэндалла. Увы, далеко не с таким же жаром и энтузиазмом, с которым только что отвечала на его поцелуи. Тело просто отказывалось повиноваться, требуя продолжения разврата, и мои слабые попытки отодвинуть дракона окончились бы ничем, если бы он, чутко уловив перемену в моём настроении, не отстранился сам.

Под кожей Рэндалла переливались диковинные узоры, точно расплавленное золото, в синих глазах бушевало пламя, волосы моими стараниями были слегка растрёпаны и падали на плечи шёлковым покрывалом. Завораживающе красиво. Так и хотелось протянуть руку, убрать алую прядь, упавшую на его лицо, а затем пройтись кончиками пальцев по ключицам, провести по магическим узорам… И уж в этот раз точно ощутить его страсть целиком и полностью, потому что во второй раз дракон меня не отпустит. Я опустила взгляд, судорожно пытаясь выровнять дыхание и собраться с мыслями, но и то и другое давалось ценой неимоверных усилий. Верхняя губа болезненно ныла. Кажется, я всё-таки разбила её, либо прикусила, когда набросилась на Рэндалла с поцелуями. Облизнула её и поморщилась, ощутив солоноватый привкус крови.

– Кошка дикая, – процедил Рэнд сквозь зубы, рассматривая меня. – Сама хоть в курсе, чего хочешь?

– В курсе! – отозвалась я, тяжело дыша. – Я хочу всё того же: чтоб ты меня проводил!

– Нестандартные у тебя методы убеждения, Адриана, – хмыкнул дракон, поставив руки по обе стороны от меня на стену так, что я оказалась в своеобразной клетке. – Оригинальные. И весьма сомнительные. Вначале оскорбила, затем ударила, а в итоге набросилась с такими яростными поцелуями, что разбила себе губу.

В его привычном насмешливо-снисходительном тоне я не услышала злости. И это было странно. Я бы меньше удивилась возмущению Рэндалла – оно было ожидаемо, да и уж если начистоту, обосновано после грандиозного облома. Я позволила ему достаточно, чтобы парень рассчитывал на определённое завершение нашей встречи, а потом резко передумала. Но раз уж он ведёт себя так, словно и не было этого сумасшедшего, крышесносного поцелуя, то к чему мне поступать иначе? И я с облегчением вернулась к пусть не лучшей, зато более-менее привычной модели нашего общения, независимо фыркнув:

– Канделябра под рукой не оказалось, потому пришлось целовать.