Драгунский секрет

— В смысле?

— Ты ж сам сказал — для специфичных условий характерны и специфичные мотивы. С чем, спрашивается, споришь? Или для тебя война — это обычная жизнь?

Стас слегка замялся, но попыток оправданья не оставил.

— И все равно я считаю, что шпион зарезать не мог — слишком подозрительно. А вот кавказец — запросто. Горячая кровь.

— Для курортного пансионата — наверное, подозрительно. А на войне, где каждый день гибнут сотнями, да при нашей-то неразберихе — вряд ли. И потом, что здесь подозрительного, если мы до сих пор сомневаемся в шпионской руке. Все верно рассчитано: грешим-то на кавказцев.

Молчавший до этого Андрей, вдруг разразился философской мыслью.

— Незначительный мотив — это характеристика жестокого и циничного образа убийцы. Что ставит его в отдельный ряд.

Стас посмотрел на наводчика, как на предателя.

— Ты где таких слов нахватался, умник?

— По криминологии реферат в свое время писал. Тема сходной была.

— Вот и засунься в свой колодец со своим рефератом. Хватит пережевывать одно и то же. Я, между прочим, совсем другое хотел сказать.

— Так скажи, кто мешает.

— Я и говорю. Если ваш шпион и существует, чему я, естественно, не верю, то это уж точно не капитан. Может, разведчики здесь тоже под обстрел попали, что он, по-вашему, в своих палил? Хорошенький агент: одной рукой информацию сливает, а другой собратьев крошит.

Андрей, прищурившись, окинул взглядом противоположный берег.

— Я там в прицел окопчики видел. Значит, постреливают регулярно. Не в бою же они их рыли.

— Вот и я о том же, — удовлетворенно кивнул Стас.

— Что он сказал?! — крикнул Макс.

Денис, задумавшись, отмахнулся.

— Домой, говорит, пора.

— Это правильно! — поехали, пока светло…

Обратная дорога всегда короче прямой. К тому же, небо к вечеру прояснилось, видимость стала почти идеальной. За бортом потянулись станицы бывшей Кавказской Линии. Прославленная Наурская, знаменитая смелыми казачками, которые во время Кавказской войны 19 века сами, без мужчин (казаки были в походе), отразили нападение аварского хана. За ней — колоритное село Чернокозово, известное своей огромной, с заборами выше кремлевских стен, тюрьмой. Строгие порядки, установленные здесь казаками, наводили ужас даже на самых отчаянных горцев. Отсюда до Моздока было рукой подать…

К воротам овощебазы подъехали в сумерках. Не успели загнать БТР на территорию, как из ангара выскочил взволнованный Влад.

— Где вы были?! Я уже целый час здесь сижу!

Бойцы, молча спрыгнув с брони, успокоили перепуганного друга, как могли.

Денис похлопал его по плечу.

Макс — по груди.

Сергей сбил на нос шапку.

Стас отпустил саечку…

— А, вообще-то, можно было обойтись с ним поласковей, — сказал Андрей, заходя в ангар, где на составленных в ряд табуретках лежали многочисленные кульки с продуктами.

Все с ним согласились и, сняв с себя грязную, как сама грязь, амуницию, бросились к батарее, умываться. Много времени это не заняло. Через пять минут чистенькие (если это слово здесь уместно) бойцы уже сидели за импровизированным столом.

— Вот теперь, здравствуй, Владик, — с доброй улыбкой сказал Сергей, выворачивая ножку из куриной тушки. — Спасибо тебе за ужин.

— Докладывай, как прошел день, — откусив чебурек, прошамкал Денис.

— Значит, так. Прапорщик…

— Об этом потом. Сначала о заявке.

— С заявкой проблем нет, все уже приготовленно. Завтра придет транспорт, добью остаток.

— Молодец. Теперь, давай о шпионах.

— Значит, прапорщик, после встречи с вами, целый день ходил с загадочным лицом, а к вечеру не утерпел и похвастался духовской лентой.

— Пред кем?

— Перед всеми. Сказал, что друзья трофей с передка подогнали. Намекнул, что скоро еще кое-что выкатят.

— Другого я и не ждал.

— А?! — крикнул Макс.

Влад закрыл уши.

— Он что, глухой?

— Я и забыл, что ты не слышишь, — спохватился Денис. — Помнишь, я тебе утром сказал, что к вечеру будем знать результат операции?!

— Да! И что?!

— Вот и узнали! Прапор оказался обычным прохиндеем и треплом!

— Почему?!

— Трофеем перед всеми хвастался, намекал, что скоро еще кое-что получит!

Макс понимающе кивнул. Ясно, что вражеский агент не стал бы кичиться духовским трофеем и уж тем более, умолчал бы о своих темных делишках, точнее, вообще бы с ними не связывался.

— Понятно! Балаболка, не шпион! — крикнул он, заставив всех болезненно поморщиться.

Сергей, доев курицу, перешел к копченой колбасе.

— Итого — минус два, — сказал он, составляя трехэтажный бутерброд.

— А кто первый? — спросил Влад.

— Рыжий.

— Вы его уже проверили?

— Да, только что, — Денис бросил взгляд на грязную амуницию, лежавшую у кроватей.

— Значит, остается один старлей?

— Получается, так.

Стас, жуя и чавкая, нечленораздельно, но вполне предсказуемо посоветовал.

— Нужно его припереть к стенке под стволом.

— Нам его нечем припирать. Он на всю эту математику: «минус один, минус два», плевал с высокой колокольни.

Влад, задумчиво покусывая ногти, неуверенно проговорил.

— Я вот сейчас вспоминаю тот вечер, и мне кажется, что именно старлей спрашивал о том, куда мы собрались идти.

— Вот, уже тепло, — отрезая кусок сыра, сказал Денис. — Думай дальше.