Драгоценный враг (СИ)

Я направляюсь к лифту, солнцезащитные очки все ещё скрывают мои глаза. Мне кажется, что это помогает избежать зрительного контакта и неудобной светской беседы.

Чертовски ненавижу светские беседы.

Я прихожу в свой угловой офис, в котором стоит обычный письменный стол из красного дерева, жёсткое кожаное кресло, корпоративный iMac и закрываю деревянные жалюзи.

Я здесь не по своей воле.

Отец требует, чтобы я светил своим лицом здесь минимум двадцать часов в неделю, чтобы он мог списать мою «стажировку» на свои корпоративные налоги, но плюс в том, что я зарабатываю несколько дополнительных баллов для колледжа, буквально ничего не делая, поэтому это не самая худшая работа в мире.

Дважды проверив на двери замок, возвращаюсь на место, на котором должен быть, и открываю приватный браузер на телефоне. На этой неделе я искал вебкамщицу, похожую на Шеридан, но каждый сайт приводил в тупик.

Кликаю по изображению блондинки с пухлыми губами и натуральными сиськами в форме капельки, когда на моем экране всплывает сообщение.

РОЗОЧКА: Твоя рубашка готова. Я отдала ее в химчистку «Баджет Клинер» на Бродвее и уже оплатила. Можешь забрать ее, когда тебе удобно. Ещё раз спасибо за то, что одолжил мне ее.

Воу, воу, воу.

Я: Я надеялся на то, что ты отдашь ее при встрече.

РОЗОЧКА: Прости, что не оправдала ожиданий. Суматошная неделя. Всего хорошего!

Я фыркаю, крутясь на кресле, потрясывая ногой, пока обдумываю свой следующий шаг. Прилив адреналина проходит сквозь меня от головы до пят, как и тогда, когда я выбегал на футбольное поле перед важным матчем в плей-офф. Чистая решимость. Составляю карту игры в своей голове в режиме реального времени.

Я: Группа моего брата приезжает в город с выступлением в эту субботу. У меня есть лишний билет.

РОЗОЧКА: Весело, должно быть!

Я: Пойдём со мной.

РОЗОЧКА: Я говорила тебе на днях, у меня другие планы.

Я: А я говорил, что не верю тебе. Будь готова к семи. Я заеду за тобой.

РОЗОЧКА: Не вру. Я занята. Семейный день.

Я выдыхаю сквозь стиснутые зубы.

Я: Наверняка, ты сможешь разделаться со своими делами до начала шоу? Я бы хотел, чтобы ты пришла…

Я: Все билеты на шоу распроданы.

Я: Люди перепродают их за три тысячи долларов.

Я: Передний ряд. Центр. Проход за кулисы.

Не в моем стиле строчить столько сообщений подряд, не получая ответа, но это для того, чтобы обратить ее внимание. Я взорву ее гребанный телефон, если это поможет заставить ее сказать «да». Кроме того, я не знаю ни одной чертовой души, которая не отсосала бы целый поезд членов за билет на концерт MUNRO. Это самая горячая группа в мире, их фанаты безумны, а билеты на туры раскупаются за считанные часы.

РОЗОЧКА: Звучит круто. Но я говорила тебе, что не могу. В любом случае, спасибо.

Я: Не можешь или не хочешь?

Я жду.

И жду.

Пять минут превращаются в пятнадцать. Пятнадцать в двадцать. Двадцать превращаются в гребанный час.

Она не просто убивает меня…

Обычно, я не стал бы делать что-то столь отчаянное, но придумываю ещё одно сообщение, звучащее более мягко.

Я: Я знаю, что слишком давлю. Меня раз или два называли напористым, и буду таким до конца моих дней. Но ты мне была интересна столько, сколько я себя помню, а недавно ты просто ворвалась в мою жизнь из ниоткуда… и теперь я не могу выкинуть тебя из головы.

Я: Поэтому да, Шеридан. Ты мне любопытна. Я хочу узнать тебя.

Я: В субботу в семь часов. Я могу забрать тебя откуда угодно. И удостоверюсь, что ты доедешь до дома в безопасности. Давай избавимся от шлейфа этих чертовых фамилий на одну ночь и просто повеселимся. Это все, о чем я прошу.

Шеридан оставляет сообщение прочитанным и не отвечает.

Я ублюдок-манипулятор и заслуживаю этого титула, так же как и память о моей матери заслуживает правосудия.

Это будет непросто, но в конце концов, того стоит.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ШЕРИДАН

— Я думаю, что мы должны оставить ее на ночь под наблюдением, — говорит лечащий доктор мамы в ночь субботы.

Мы только завершили послеобеденный школьный шоппинг, после которого последовал ужин в «Озере Магнолия», когда мама потеряла сознание по пути к машине. Это случилось так быстро, краска схлынула с ее лица, руки затряслись, колени подогнулись, а нижняя часть тела перестала ей подчиняться. Ещё один эпизод Гийена-Барре, по их мнению.

К счастью, мой папа успел поймать ее до того, как мама ударилась бы о бетонный пол парковки. Могло бы быть намного хуже.

Все всегда может быть гораздо хуже…

— Завтра мы сможем провести ещё несколько обследований, — добавляет доктор Смитсон. — Я подозреваю, что это очередная вспышка, которую мы можем вылечить с помощью терапии введения внутривенных иммуноглобулинов, пока она будет здесь, но пока мы не получим результаты анализа крови и не проведём несколько дополнительных сканирований, то не будем знать наверняка.

— Спасибо, доктор.

Папа пожимает ему руку, а я протягиваю кувшин с ледяной водой маме, который стоит на ее прикроватной тумбочке.

— Не пугай меня так, мама.

Я убираю с ее лба спутанную прядь светлых волос, испещрённых сединой.