Драгоценность мага

       Дело в том что пока силовая установка опиралась на малое колесо, аппарат оставался на месте и большого вреда причинить не мог. Разве что взорвавшись и, вместе с изобретателем, разлетевшись в клочья. "Блюдце" при всем желании не могло стронуть адский агрегат с места. Двигатель надрывался, однако сцепление с почвой оказывалось слишком мало что бы преодолеть инерцию массы всей машины и та оставалась в относительном, если об этом так можно выразиться, покое. Колесико со скрежетом и воем резало грунт, до тех пор пока на манер небольшой циркулярной пилы не пробивало в почве узкую брешь и не погружалось в нее по самую ось. Надрыв двигателя тогда становился совсем душераздирающим и трогал даже жестокосердного экспериментатора. Он глушил свою шарманку и, примерно час, извлекал ее из ловушки. Час этот, мещане проводили в блаженном покое, нарушаемом разве что металлическим звоном переламывающегося рычага домкрата. В этом случае пауза продлевалась на срок необходимый для замены рычага и для повтора всей процедуры. Вскоре весь двор изобретателя оказался перепахан (именно это заметил Хранкуз Арказ) так что места чистого на нем не осталось и улица стала ждать, что же будет дальше.

       Оптимисты считали что, изуродовав свой двор окончательно, Франциско поймет наконец что занимается чем то не тем и прекратит испытывать терпение родных и соседей. Прочие лишь невесело хмыкали в ответ, всем своим видом показывая что в эти прекрасные бредни они не верят. Скорее всего, думали они, неугомонный чудак посягнет на общее пространство и с ним еще предстоит сражаться за целостность проезжей части.

       Действительность оказалась еще страшнее, чем предполагали даже самые закоренелые пессимисты.

       Неизвестно кто или что надоумило мастера поменять местами силовую часть и рулевую колонку, но вскоре чудовище, пестуемое Франциско, созрело достаточно что бы покинуть колыбель и вырваться на просторы беззащитного города. Огромные диски играючи срывали коляску с места и мощный мотор за считанные мгновения разгонял ее до умопомрачительной скорости. Иной неосторожный гражданин, едва заслышав издали приближающийся рев, только собирался обратится в бегство, как стальное чудовище налетало на него и, обдав дымом, чадом, дождем из грязной водицы или мокрого уголька (тут были варианты), оглушив и нанеся непоправимый психологический ущерб, отбрасывало в придорожную канаву.

       Так открылся еще один крайне отрицательный аспект машиностроения от Франциско - коляска оказалась совершенно и абсолютно неуправляемая.

       Если помните, она получила возможность передвигаться только после того как маленькое колесико оказалось убрано из узла где оно стояло изначально но с поставленной задачей не справлялось... беда в том что и там куда Франциско его перенес, толку от него оказалось немного. При том ускорении, которое подавалось на вектор движения, любая попытка изменить курс с помощью такого непропорционально маленького колесика, неизбежно приводила к аварии. Да еще какой! Машина переворачивалась, но по инерции продолжала лететь дальше. Водитель ухитрялся избежать травм, лишь потому что отлетал в сторону и оставался вне основного сектора поражения своего детища. А оно подобно диковинному тарану летело дальше и врезалось во все то что оказывалось на траектории полета, в эти мгновения особенно причудливой и замысловатой. Запаса прочности при этом у адской машины хватало чтобы сохранить себя для продолжения террора... у всего прочего, как правило, нет.

       Но, нет худа без добра, именно на это то вот, деструктивное и угрожающее, свойство самобеглой коляски Нолия и решила положиться в трудную минуту. Маневрировать трициклу особо не требовалось, главное что сейчас было нужно это его скорость и его не рассуждающая пробивная мощь.