Драгомирье и его окрестности

Аплодисменты в итоге достались и певцу и Сержу с Иветтой. Потом были новые исполнители и новые песни с танцами, в ходе которых баронессе все же позволили спеть «Шизгару», а потом она вытолкнула на эстраду Сержа (которого успели оценить многие дамочки) и он спел несложную для исполнения, но душевную песню «Смоки» про любовь бедного студента Жан Клода к элитной девушке Мари.

— Я скажу им, что это все твои песни! — воспламенилась Иветта.

— Задушу! — состроил зверское лицо Сергей. — Веришь?

— С тебя станется, — вдруг согласилась баронесса. — Отрубил же Потоцкому руки и не поморщился, наверно, злодей…

Глава сорок третья, в которой героя теребят три силы и он становится бароном

Наутро Сергей связался со Светозарой из гостиницы (в которую только что заселился) по соответствующему артефакту и прибыл в Кремль. Графиня ждала его на входе, прилюдно обняла и повела сначала в свои аппартаменты.

— Ты гений! — сказала она после лобзаний. — Я в тебе не обманулась. Но зачем ты отрубил ему руки?

— За то, что он осмелился протянуть их к тебе, будучи полным распутником! Чему я получил явные доказательства. А еще за то, что он тянет их к вашему симпатичному государству — на это тоже имеется артефакт.

— Дай послушать! Через четверть часа Белевская вскочила на ноги и приникла к аппарату личной связи с регентшей.

— Ваше императорское Величество! Я имею сведения государственной важности и прошу о немедленной аудиенции! Хорошо, бегу! Со мной будет вестник: шевалье Серж де Берс. Да, любимчик, но очень ловкий и бравый дворянин! А еще через небольшое время пара остановилась перед дверьми Малой залы аудиенций, охраняемой гвардейцем.

— Подожди меня здесь, милый, — шепнула Светозара. — Тебя обязательно позовут. И вот Берсенев вновь оказался перед великой Властилиной.

— Как вы добыли эти сведения, кавалер? — через губу спросила регентша.

— Подслушал с помощью артефактов, Ваше императорское Величество.

— Подслушал, а потом отрубил гетману руки?

— Не сразу. Я еще подслушал фрагмент вельможного совета у великого князя Станислава, где обсуждался план войны с Драгомирской империей.

Поляки намереваются вернуть себе Львовское, Гродненское и Вильненское княжества, а напасть решили первого мая.

— Так это же через двадцать дней! — невольно воскликнула гранд-дама. — А вы когда это подслушали?

— 25 марта, Ваше Величество.

— И где вас носило, кавалер?!

— Я был вынужден ехать сюда через Римландию, Ваше Величество. Меня искали.

— Разумеется, искали! После дурацкой расправы над Потоцким! Зачем вы это сделали? Из ревности что ли?

— С тонким расчетом, Ваше императорское Величество. Гетмана будут лечить не менее полутора месяцев. Значит либо нападение отложат до момента выздоровления, либо его возглавит менее удачливый военачальник.

— Руководить войсками можно и с носилок, шевалье — что и проделал знаменитый король свеев Карл Смелый в битве при Полтаве.

— А чем окончилась эта битва? — бесхитростным тоном спросил Серж де Берс.

— Свеи побежали, в конце концов, — признала императрица «Вопросов больше не имею», — хотел сказать Сергей, но благоразумно промолчал.

— Ладно, признаю, что вы Серж де Берс, оказали мне и Драгомирью в целом большую услугу и за это будете вознаграждены, — величественным тоном сказала Властилина. — Сейчас вы поедете в Военное министерство, где подробно ответите на все вопросы генералитета.

После чего срочно отправитесь в свой егерский полк — или туда, куда решат военные. Награда найдет вас позже.

— Но Ваше Величество! — воскликнула Белевская. — Разве Серж не заслужил и дня отдыха?

— До свиданья, кавалер, — металлическим голосом сказала регентша. Сергей поклонился, повернулся и вышел за дверь. Уже на выходе из императорского дворца его нагнал гвардейский поручик и спросил:

— Вы Серж де Берс? Я вас препровожу до военного министерства. На входе в министерство их ждали и, отпустив гвардейца, повели кавалера к начальнику Генерального штаба. В кабинете начштаба уже сидело несколько генералов, которые стали выпытывать у «случайного разведчика» все известные ему сведения о планируемом нападении Польши. Был здесь и генерал Львов, который после совещания повел де Берса к себе.

— Поздравляю, кавалер, — сказал он благожелательно. — Вы удивительно быстро справились с порученным заданием и в качестве бонуса принесли нам дату нападения. Браво! Мы знали, конечно, об этом плане Польши и готовились к отражению их агрессии, но ожидали их не ранее июня, да и то теоретически. Сейчас будем действовать более конкретно. А теперь выслушайте мое предложение: перейти в штат войсковой разведки. Подчеркиваю: не полевой, а войсковой, то есть агентурной. Будете заниматься тем, что вы уже проделывали во Франции и Польше, причем не обязательно в этих странах. Интересно? Тут Берсенев задал себе такой же вопрос и что-то ему в будущем образе жизни не понравилось. Да, он справлялся, но жить все время под чужой личиной как-то не хочется. И он решился: