Дозоры

Жеребец, похоже, был верховым – таких здесь никто не держал. Раньше, еще лет двадцать назад, на лошадях передвигались многие – от парторга и проверяющих из района до председателя и агронома. Даже сам Денисов, участок которого после войны включал в себя несколько сел, объезжал подведомственную территорию на смирной, но быстроногой Пчелке. Сейчас лошадей в основном запрягали в телеги и сани для перевозки небольших грузов, но и их постепенно сменяла техника.

– Цыганский ты, что ли? – раздумчиво пробормотал Денисов и глянул на коня через Сумрак. – Едрить твою редиску!

Если в человеческом мире бесседельный конь казался заблудившимся, сбежавшим с пастбища, хотя никаких пастбищ в мае, конечно же, еще нет, то в Сумраке перед Денисовым стоял настоящий вороной калистрат [50]в полном «обмундировании»: упряжь, высокое седло, тонкая плетка приторочена сбоку. Такое своевременное появление готового к скачке жеребца казалось даже не странным, а попросту опасным. Сначала в сторону Вьюшки проезжает цыганский табор, теперь полностью снаряженный не по цыганским обычаям цыганский конь будто бы предлагает отвезти Светлого мага туда же. Совпадение? Смешно. Ловушка? Вероятно. Но если предположить, что именно цыган ждет сегодня ночью Крюков… Что ж, раз уж и зять, и колдунья из табора хотят от Денисова одного и того же – посетить Вьюшку, – то почему бы не воспользоваться предложением?

Не выходя из Сумрака, Федор Кузьмич вскочил в седло. От езды верхом он давно отвык, да и, опять же, возраст, но уж на один непродолжительный заезд его навыков должно было хватить. Жеребец встрепенулся, замотал головой, почувствовав на себе вес всадника и предвкушая скачку. Денисов оглянулся на дом, проверил собственные охранные заклятья, влил в них еще Силы и только после этого ударил каблуками по бокам коня.

Войти в Сумрак может каждый Иной. Протащить с собою кого-то или что-то – вопрос имеющихся в запасе Силы и умения. Держать в Сумраке снаряженного коня – вопрос о-очень большого расхода Силы и о-очень большого умения. Кто-то серьезно потратился, расщедрился неизвестно для каких целей. Или участковый недооценил ранг цыганской колдуньи? Возможно, там не третий уровень, а гораздо, гораздо выше? Но зачем колдунье, обладающей такой Силой, мог понадобиться едва оперившийся маг Крюков и куда более опытный, но весьма средний маг Денисов? Федор Кузьмич знал всего одну ценную вещицу, которой владел и за обладание которой Темные отдали бы многое, – «Светлый Клин». Но вот проблема – использовать артефакт мог только назначенный владелец или Иной, которому прежний владелец делегирует свои полномочия, призвав в свидетели изначальный Свет. Артефакт – при определенных обстоятельствах и приложив усилия, соизмеримые с возможностями «Светлого Клина», – можно украсть, отобрать и даже уничтожить, но им нельзя воспользоваться, если ты не наделен полномочиями, а получить их угрозами и силой тоже не вариант – лепесток изначального Света попросту не вспыхнет на ладони, если ты кривишь душой, если слова призыва произносишь по принуждению, под давлением. Да и какое же это может быть принуждение, если на руках у тебя артефакт, способный разом уничтожить или обратить в бегство целую вражескую армию? Силы, заключенные в нем, могут исцелить от неведомой эпидемии огромный город, могут накрыть непроницаемым колпаком целый район, если на него грозит обрушиться ядерный удар. Этих сил вполне достаточно, чтобы обезопасить жителей от наводнений и лесных пожаров, – и их будет более чем достаточно, чтобы справиться с тем, кто захочет принудить владельца расстаться с артефактом.

Еще можно спровоцировать на неправомерное использование «Светлого Клина» – к примеру, если Денисов вознамерится задействовать артефакт без настоящей, весомой причины, без непосредственной угрозы жителям района или с пользой для себя. Скажем, нельзя просто уничтожить дивизию солдат, дислоцирующихся где-нибудь в Южном Вьетнаме, нельзя заставить сдетонировать на безопасной высоте заряд бомбы, летящей на дружественное государство или даже на соседнюю область, а также, разумеется, нельзя применять артефакт против мальчишек, ворующих у тебя огурцы с грядки. Это оружие защиты ближнего боя, и за пределами реальной опасности и вверенной территории оно недействительно. Случись подобное – что Вьетнам, что мальчишки, – и право использовать «Светлый Клин» не вернется уже никогда. Поэтому в провокации, краже или уничтожении есть всего один прок – лишить местных жителей защиты, а Светлых – определенного преимущества в районе. С учетом того, что довелось Федору Кузьмичу наблюдать в последние дни, такой расклад был вполне вероятен.

Наверное, сейчас был весьма убедительный повод позвонить в отделение Ночного Дозора, но Денисов снова не смог бы вразумительно объяснить, что происходит. Собственно, именно для того, чтобы понять происходящее, он и мчался сейчас во Вьюшку.