Дожить до завтра

Проникнуть в дом незамеченной было невозможно хотя бы потому, что у крыльца бродил, звеня длинной цепью, огромный кобель. Я могла забраться в окно, но в деревнях окна, как правило, накрепко замазаны, и проникнуть через окно бесшумно я вряд ли смогу. Вот-вот должен был посетить уборную сам Купец, и, если за ним не станут внимательно наблюдать женщины, я его возьму прямо здесь, за домом. Я вдруг подумала, что моя позиция не очень удобна, и перебралась из беседки поближе к дому — за кучу дров. Здесь обзор был хуже, но брать посетителя уборной отсюда было, без сомнения, проще.

Пес что-то учуял и поднял лай на весь двор. Я вжалась в стену дома.

— Тихо! — заорал на собаку какой-то мужчина. Сердце мое екнуло: в этом дворе, кроме Купца, мужчин не было.

— Лорд! Кому я сказал — молчать!

Но пес не успокаивался. Слышно было, как его пнули под брюхо, и пес завизжал и смолк. Мужчина засвистел какой-то мотив, заскрипел половицами крыльца и тронулся в мою сторону — я слышала шлепанье тапочек по асфальтовой дорожке вдоль дома. Я еще сильнее вжалась в стену, когда из-за угла дома появился… Он! «Объект» спокойно направлялся к «удобствам».

Моя душа ликовала: в этот момент я готова была обнять и расцеловать весь мир, включая облаявшего меня пса. Купец шел в белых пижонских брюках, и, когда он скрылся за скрипучей дверью почерневшего от времени и многолетнего созерцания человеческих потуг строения, я дикой кошкой беззвучно проскользнула по тропинке к заветной двери и превратилась в слух, быстро отстегивая от своей сумочки ремень и доставая финку: и то и другое мне было необходимо прямо сейчас.

Когда зашуршала газетная бумага, я быстро просунула финку в огромную щель между дверью и косяком, откинула крючок и распахнула дверь настежь. «Объект» оторопело смотрел на меня, не понимая, что этой бабе здесь надо в самый ответственный момент. Додумать я ему не дала.

Получив точный удар в область шеи, «объект» откинулся назад, с силой ударился затылком о деревянную стенку и осел туда же, откуда только что пытался привстать.

Я схватила бесчувственное тело за ноги и стремительно выволокла его наружу. Распустила финкой брюки на четыре длинных полотна, крепко перетянула ими щиколотки и колени, перевернула «объект» на живот и, завернув руки назад, надежно связала локти и запястья. Ремень от сумки я продела в одно из крепежных колец и соорудила тонкую, крепкую и хорошо скользящую удавку. Оставался кляп. После минутного замешательства я взрезала белые трусы «клиента» и, аккуратно разжав финкой зубы Купца, тщательно уложила предмет нательного белья в ротовую полость «объекта».

— Ну вот, теперь ты полностью «упакован», — прошептала я своей жертве — «багаж» к транспортировке был готов.

Оставалась проблема самой транспортировки — здесь находиться было нельзя. Я приподняла и прислонила обмякшее, как набитый фаршем чулок, тело к стене сортира, поднырнула под него и привстала. Мужик весил килограммов восемьдесят! Я стремительно засеменила по выложенной плиткой дорожке в сторону огорода и поняла, что даже не могу поднять голову, чтобы посмотреть, куда именно иду!

Пройдя около сорока шагов, я уткнулась в штакетник, попыталась вспомнить, где здесь проход, но не смогла. Груз давил все тяжелее, а в глазах понемногу начало темнеть. Я пошла влево наугад и через пятнадцать шагов увидела пролом, протиснулась в него и почти бегом, на одном дыхании протащилась до самого конца огорода. Здесь начиналось кукурузное поле.

«Зар-раза! — ругнулась я. — Черт возьми, Гром, как ты себе это представлял?! Или ты думал, что Купец мне по случаю грузовик продаст?!»

Прямо передо мной был мелкий, но довольно широкий арык, и когда я попыталась его перешагнуть, то поняла: падаю! Я приземлилась лицом в кучу гнилой соломы, интуитивно в последний момент выпустив ношу из онемевших рук — иначе мой груз сломал бы мне шею. Голый пленник откатился на пару шагов и, когда я вытащила лицо из кучи, уже подавал признаки жизни. Я собралась и подошла поближе.

— Слушай! — тихо, но властно приказала я. — Сейчас я развяжу тебе ноги и ты пойдешь туда, куда я скажу. Понял?

Мужик оторопело смотрел на меня, но молчал: кляп я сделала надежный.

— Конечно, понял, — прокряхтела я, развязывая мужику только щиколотки: со связанными коленями он идти сможет, а вот убежать — вряд ли.

Мужик настороженно смотрел на меня. Наконец я закончила, поставила его на колени, затем в полный рост и потянула за удавку.

Но он идти со мной не хотел. Едва я попробовала тащить его силком, мужик дернулся и побежал на растопыренных ступнях прочь от меня, домой, к Щукиным. Я вцепилась в «поводок» изо всей силы. Но даже связанные вместе колени и удавка на шее не могли остановить его.