Дождь поющего огня (СИ)

Голубь полетел к оконцу. Он легко проскользнул сквозь прутья решетки и исчез из виду.

- Ну вот, дело сделано. Теперь мне пора. - Странный человек сделал прощальный жест.

- Кто ты? - спросил его Артемий.

- Я... меня уже нет. Человек шагнул в камень стены.

...

...............................................................................................

Слабое сердце, замри и прислушайся.

Темные крылья накрыли Призрачный Город.

Слышишь шорох шагов за пеленой осознания?

Чувствуешь свежесть ухода?

Ты намерен предать свою тайну?

Где-то каркает полночь.

Не проклинай ее вороньего голоса.

Она молится о спасении.

Подари ей свой страх и опасение.

Кто виноват, что она питается такой пищей.

Вдохни ночь полной грудью.

Пусть она потрогает сердце и полижет печень.

Ведь именно о твоем спасении молится ночь.

Призрачный Город, Чужой Город, Город Смерти.

Вместе с Утром ты уйдешь из него.

Может быть, ты вернешся, может быть нет.

К чему тебе знать.

Ты никогда не пожалеешь об этом.

........................ .................................................................

За час до рассвета он вышел на Площадь Свершения, в тяжелых цепях и с угасающим сердцем.

Небо сыпало снегом.

............................................................................................

Долгожданный первый снег. Праздник чистоты и свежести.

Несмотря на столь раннее утро, множество людей собралось на площадь. Кровавые зрелища притягивают любителей сострадать и охотников восторгаться героическими мучениями.

Стражники, размахивая алебардами, расчищали дорогу к месту казни.

Артемий шагал, позвякивая цепями с невозмутимым лицом и улыбкой, горящей внутри, заполняющей внутренний мир без остатка, и выплескивающейся через глаза золотистыми искорками. Он дышал глазами и сердцем, вдыхал все, что находилось вокруг него, возвращая тепло и радость присутствия. Он играл и играл искренне, будучи хозяином этого непостижимо-изумительного проявления самого себя. Живя легко и свободно, Артемий собирался умереть точно так же. Хотя веры в собственное умирание не было ни на грош. Ему не зачем разыгрывать из себя героя или борца за истину. Парить над всем этим и парить внутри всего этого, быть за всем этим, и словно бы и не быть вовсе. Страдания от попыток и сама казнь являлось частью ЕГО игры. Он не жульничал, не передергивал и не заглядывал в чужие карты, при всем этом не являл собой жертву. Сам процесс вызывал в нем восторг и удовольствие.

Четверо здоровенных солдат держали концы цепей, чтобы колдун, который по слухам, умел леветировать, не сбежал в утренние небеса.

Ощущение мягкого холодного снега на босых ступнях, интерес зрителей... Артемию вдруг вспомнилось состязание на титул Сильнейшего...

Чистый воздух, тяжесть оков, боль в ранах, телесная слабость.

Неуверенность звенела где-то вдали. Словно что- то не так. Но так тихо, что даже не замечаешь, как иссякает великая сила.

Жадность до совершенства привела его сквозь страдания, ошибки, радость и откровения на собственный погребальный костер. Видно любая, даже самая возвышенная жадность приводит к казни. Страннику и дела нет до того, что он мог забыть о чем-то более важном. Сейчас его интересовала разгадка той страшной тайны, которая вершит судьбами слабых, и он шёл к ней на встречу.

Аккуратно уложенная вокруг каменного столба куча поленьев и хвороста вздымалась выше человеческого роста. Седовласый священник в траурных черных одеждах с молитвенником в руках ожидал осужденного.

- Смертный час пробил! Из множества путей две великие дороги открываются перед тобой. Взойти ли на небеса тебе или низвергнуться в преисподнюю зависит от выбора твоего, ибо все бренно, кроме Господа и души человеческой.

-Спасибо, отец Георгий,- тихо сказал Артемий,- я чувствовал, что встречусь с тобой еще раз. Помнишь ли ты меня?

Помню, брат,- еле слышно шевельнулись губы священника. Неисповедимы пути...

Это верно, то верно. Знаешь, вся эта толпа, похоже, считает... мне следует помолиться?

Может быть,- ответил отец Георгий.- Молитва- слово и крик заблудших, ты же оставался самим собой.

Но все- же я двигался в никуда,- пробормотал Странник, и чуть громче добавил,- Спасибо за поддержку святой отец. Уж очень больно заживо жариться в пекле.

Не оставляй надежды, Артем. Верь.

Нет, не хочу ждать. Думаю я прошел этот путь до конца.

Не торопись.

На глазах изумленной толпы отец Георгий обнял осужденного и, поцеловав в лоб, благословил.

Вот это уже неосторожно,- Артемий отстранился от священника. В его глазах сверкала благодарность.

- Плевать.

............................................................ ...................................

Холодная снежинка, блистая безупречностью, опустилась на ее руки и превратилась в крохотную капельку за мгновение восхищенного взгляда.

Она вскинула голову, с удовольствием ощущая, как снежинки тают в синеве глаз.

Ранний прохожий подумал о ее безумстве.