Дождь поющего огня (СИ)

Под стальным натиском остроты лезвия расступается нежная кожа, освобождается, находящаяся в заточении, боль. Отблески очага мерцают в черных зеркалах расширившихся зрачков.

Боль рвется к власти над настоящим. Ослабленный слух приносит вопрос:

Кто ты?

- Я не знаю.

Покалеченные суставы призывают к оконченности. Предел терпения подступает к горлу комком пылающей тошноты. Хочется уйти, сгинуть, обернуться камнем или подчиниться леденящему страху.

- Откуда ты пришел? Что помогает тебе?

- Это моя Земля.

Ураганы мечущийся боли обрушивают на разум силы разрушения времени.

- В чем твоя власть?

- Моя власть в неведении единения.

- Демон! Демон! Заклинаем тебя...

- В ваших умах ваши демоны.

Падение в багровую пропасть.

- Он все еще жив!

- Воду сюда!

Охлаждение и маленькие шок возвращения.

- Спасибо.

- Заткните этот вонючий рот.

Господи, сколько же уловок использует человек, что бы ни быть самим собой.

Мгновение за мгновением боль растворяет в себе мысли и чувства. Воля рушится, обнажая сердце. Безразличие накатывает, как долгожданный приз за терпение.

- Что, добавить жарку?

Молчание.

- Где спрятал меч подземного зверя? Язык проглотил?

- Вырвать его к черту, пусть молчит дальше. - Лепет дрожащей тени.

Безразличие вестник ухода.

"Боль, я прошу тебя, молю, требую: верни желание жить. Пусть будет так, что жизнь станет ожиданием лучшего. Возвращайся, слышишь, я научился у тебя искусству любить. Я не желаю уходить из жизни усталым, ведь усталость и бессилие не одно и то же. Усталость - разрушение вызванное терпением.

Я хочу уметь любить даже в царстве страдания.

Я хочу уйти победителем самой свободы.

Приказываю - возвращайся, направляй силу на созидание.

Я танцую танец противоречия"

Крик вырвался со дна огненного озарения и потряс мрачные стены.

Лживые сердца ёкнули и холод наполнил плоть питающуюся сладострастием.

- Довольно с него.

Твердый голос властителя призраков

- Все- таки он был воином...

- Хорошо, ваше величество.

Волшебный сон пришел незаметно, отправив запутавшийся ум парить среди образов собственного понятия красоты.

Смерть отступила на один шаг.

.................................................................................

Его бросили на холодный пол камеры, не утруждая себя снять тяжелые цепи. Дверь хлопнула, проскрежетав засовом напутствие к ожиданию свершения.

Лучом, прорвавшимся сквозь крохотное оконце, скользнуло по лицу странника вечернее солнце.

Сидящий в углу узник в окровавленной одежде мелко дрожал худым телом. Артемий открыл глаза и улыбнулся.

- Если ты не прекратишь трястись, пыль поднятая ветром от твоего телодвижения заслонит свет прекраснейшего заката.

Человек в углу молчал. Его лицо было страшно изуродованным, изо рта текла кровь. Расширенные глаза выражали безумие ужаса, отчаяние и мольбу одновременно.

- Кто ты? - спросил Дождь.

Тот не ответил. По грязным щекам текли слезы.

Пошатываясь от звона цепей Артемий приблизился к узнику, опустился на колени, и положив ладони ему на плечи заглянув в глаза. Разочарование пожирало плоть, и страх ликовал у порога преисподней.

Воля Странника проникла в самую сущность страха, обхватила железной хваткой и выдернула наружу вместе с воплем и клекотом пустого рта. Человек обмяк и расслабился.

Веки закрылись, прогоняя отравленное сознание в пространстве покоя.

- Отдохни, мальчик, - прошептал Дождь - Завтра тяжелый день. Дай Бог встретить тебе его с легкой душой и крепким сердцем.

...

........................................................................................................

- Хочешь, я подарю тебе подарок?

Артемий приподнял голову. Человек плотного сложения в дорогой одежде стоял в углу камеры. Черные веселые глаза его улыбались.

- Хороший, или так себе?

- Все зависит от твоего отношения. - Человек склонил голову набок.

Артемий уселся на полу, потянулся, протяжно с удовольствием зевнул.

- Валяй, дари.

- Готов?

- Готов.

- Протяни руку.

Человек подошел к Артемию и положил в раскрытую ладонь крохотного голубя сложенного из клочка папироской бумаги.

- Что это? - Спросил Дождь

- Это ты.

- Ну и что?

- Пойду на него.

Артемий дунул на бумажную игрушку и голубь полетел, причем не слетел кувырком с руки под давлением воздуха, а именно полетел, опираясь маленькими крылышками о воздух.

Голубь облетел вокруг Странника и мягко приземлился на ту же ладонь.

- Спасибо.

- Пожалуйста, - ответил человек улыбаясь. - Знаешь, какая тебе него польза.

- Не знаю.

- Завтра тебя поведут на казнь. Ты готов к смерти.

Артемий пожал плечами.

- Насчет смерти вопрос сложноватый, я еще не пробовал умирать, а вот к боли я, кажется, уже подготовился. Даже потренировался.

- Вырази свою волю, пусть даже последнюю...

- Ну почему последнюю?

- Не перебивай. Вырази свою волю одним словом и напиши это слово на крыле голубя. Пусть в этом слове будет твое спасение. Подуй на него и позволь лететь свободно. Он сам найдет того, кто сможет тебе помочь.

- Ты считаешь, это сработает.

- А ты попробуй.

Обмакнув соломинку в рану на груди, Странник вывел заветное слово на крыле бумажной игрушки собственной кровью.

- Теперь подуй, - человек приподнял лохматую бровь.