Доверься мне (ЛП)

— Итак, тебе двадцать пять, рост пять футов один дюйм⁸, есть брат, пятнадцать лет играла в хоккей, преподаешь физкультуру, любишь сарказм и дерзость… — он делает паузу, чтобы усмехнуться, когда я начинаю смеяться. — Что еще? Ты занималась каким-нибудь другим спортом?

Я отрицательно мотаю головой. У меня было довольно привилегированное детство: у моих родителей было достаточно денег, чтобы отдать нас во внеклассные занятия по нашему выбору. Мой отец до сих пор рассказывает людям, что я ходила на курсы актерского мастерства и поэтому стала такой драматичной, но на самом деле я все свободное время занималась спортом. Я преуспевала в любой физической активности, но хоккей был моим любимым видом спорта. Забавно, если учесть, что моя любовь к этому виду спорта началась с того, что в четыре года мой брат пристегнул ко мне огромную вратарскую экипировку и засунул меня в хоккейную сетку на нашей подъездной дорожке, где он продолжал выпускать в меня шайбу за шайбой, пока мама с криками не выбежала из дома.

— Софтбол, футбол, волейбол…

Меня перебивает смех, которым Картер заливается, запрокидывая голову назад, и я хмурюсь, когда он прижимается лбом к моему плечу.

— Волейбол, — он задыхается. — Ты играла в волейбол.

Мои брови сводятся.

— Волейбол — прекрасный вид спорта. Я тренирую команду девочек-старшеклассниц.

— Это потрясающе, — он опять плачет? — Так круто, Ол, — он двигается назад, вытирая глаза. Он снова, блять, плачет от смеха. — Наверное, я просто… — он бросает знающий взгляд. — Знаешь…

Я вырываюсь из его объятий, чтобы скрестить руки.

— Нет, я не знаю. Просвети меня.

Снова раздается смех, и все, на чем я могу сосредоточиться, это ямочки на его щеках, и то, как блестят его глаза. Он кладет руку на живот, и все его тело вибрирует, когда он безуспешно пытается взять себя в руки.

— Ты вообще достаешь до сетки? — задыхается он.

— О, просто умора, — я двумя руками отталкиваю от его крепкой груди, и он хватает мои запястья. — У меня сильные ноги. Прекрасно справляюсь, не переживай.

Он притягивает меня к себе, прикусив нижнюю губу. Его рука погружается в мои волосы в тот самый момент, когда мои пальцы обвиваются вокруг шелковистых локонов на его шее, и он хмыкает. — М-м-м. Маленькие мощные ножки.

— Ты невероятно раздражаешь, — я дрожу от восторга, дыхание перехватывает, когда его ладонь скользит по моему бедру.

Картер сжимает мою челюсть, его большой палец проводит по моей щеке, а его полузакрытый взгляд опускается к моим губам.

— И все же мне кажется, что я тебя завоевываю.

Мое дыхание сбивается.

— Ты мне не нравишься.

Его язык касается почти зажившей трещинки на нижней губе, мои глаза следят за этим движением. Его дыхание теплое, оно смешивается с моим, и на мгновение я пробую его на вкус. На мгновение я хочу большего.

— Может, я не нравлюсь тебе, но твоему телу точно да. То, как твои пальцы сейчас цепляются за мои волосы, говорит само за себя.

Мои глаза расширяются, когда я осознаю, насколько близко мы стоим, наши тела переплетены, его рот в дюйме от моего. Что еще хуже, мы все еще танцуем медленный танец под песню, которая давно закончилась, а вокруг люди танцуют под другую музыку.

— Ох, — мои руки падают с его плеч, с его волос, и я отшагиваю от него. — Ох.

— Эй, — он тихонько хихикает. — Иди сюда, — его пальцы переплетаются с моими, и он легонько подтягивает меня к бару, где он достает табурет и быстро усаживает меня на него, прежде чем занять место рядом со мной. — Ты сейчас себя накрутишь.

— Я не собираюсь накручивать себя, — возможно, я собираюсь.

— Ты вот-вот накрутишь себя, Олли. Мне не нужно знать о тебе все, чтобы понять, что ты из тех людей, чей мозг постоянно работает, размышляет обо всем на свете.

— Это не… — я заправляю волосы за ухо, взгляд прикован к лежащей в дюйме от моей руке Картера. — Все давит на меня.

— Что давит?

Все. Желание поддаться, желание сопротивляться. Желание соответствовать всем женщинам, которые были до меня, и тем, которые будут после. Желание быть другой и не похожей на всех, но в то же время быть как они.

Все смотрят на нас, потому что рядом со мной Картер. Абсолютно все. Болельщики на арене, спортивные телеканалы, здесь в баре — его товарищи по команде. Куда бы я ни посмотрела, все смотрят на нас, ожидая, что мы будем делать дальше. Я не знаю, как объяснить это.

Мой взгляд медленно поднимается и встречается с его, и каким-то образом он читает мои мысли.

Он кивает в направлении двери.

— Хочешь уйти отсюда? — как только я открываю рот, он закрывает его ладонью. — Только не ко мне домой. Пойдем поедим чего-нибудь.

— Я ела на игре, — пробурчала я.

— Не ела, врунишка. Кара проглотила половину закусочной, а ты съела одну горсть попкорна. Я не сводил с тебя глаз всю игру, мне потом за это влетело.

— Да не делал ты этого, — размышляю я.

Он усмехается, проводя пальцем по моей руке.