Достопамятные деяния и изречения

5.4. В обильном урожае блистательных и выдающихся граждан первое место занял Квинт Гортензий за свой авторитет и красноречие. А вот его внук, Гортензий Корбион, прожил более гнусную и непристойную жизнь, нежели любая шлюха. В конце концов он развратил свой язык в лупанариях, удовлетворяя похоть всех клиентов, в то время как его дед нес стражу на форуме во благо граждан.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ О людях, которые ублажали себя в одежде и в жизни более свободным образом, чем в традиции у предков ⠀⠀ ⠀⠀

6. Предисловие. Я вижу опасность пути, по которому я двинулся. Поэтому отзову себя сам, ибо продолжая разыскивать кораблекрушения того же рода, можно впасть в бесполезную болтливость. Вернусь назад, и пусть эти мерзкие тени лежат на самом дне ямы с нечистотами. Лучше рассказать о знаменитых людях, которые в какой-то степени потакали себе нововведениями в одежде и в повседневной жизни.

6.1. Публий Сципион пребывал на Сицилии, обдумывая разрушение Карфагена и отыскивая место, с которого можно было бы переправить войско в Африку. Пока он планировал и советовался, он проводил время в гимнасии, нося плащ и сандалии. Он не собирался слабыми руками справиться с толпой пунийцев, поэтому и упражнялся, хотя живые и деятельные люди чем больше времени проводят на отдыхе, тем более стремятся к делу. Поэтому я и предположу, что он просто хотел снискать большую популярность среди союзников, подражая им в их ежедневных привычках и физических упражнениях. Однако до того как показаться им, он много и долго изнурял свои плечи и конечности, чтобы сделать их устойчивыми для военных целей. В этом заключался его труд, а тем было явлено освобождение от труда.^[223]

6.2. Мы видим на Капитолии статую Луция Сципиона, облаченного в хламиду и сандалии. Без сомнения, он сам пожелал, чтобы его изобразили в том виде, в котором он обычно и представал.

6.3. Да и Луций Сулла, когда командовал армией, не стеснялся ходить по улицам Неаполя в хламиде и сандалиях.

6.4. Гай Дилий был первым, кто справил триумф после того, как разбил пунийский флот. И потом, по окончании всякого званого обеда, он имел обыкновение возвращаться домой с восковым светильником в руке, причем впереди шел флейтист, а сзади музыкант, играющий на лире. Таким образом, в этой ночной церемонии он каждый раз отмечал значимость своего воинского успеха.^[224]

6.5. Когда Папирию Массону сенат отказал в триумфе за успешно проведенную кампанию, он справил его на Альбанском холме и стал первым, кто так поступил, показав пример другим. А на шествие он явился в миртовом венке вместо лаврового.^[225]

6.6. Весьма самонадеянно поступил Гай Марий. Справляя триумфы по поводу побед над Югуртой, кимврами и тевтонами, он всегда осушал канфар, поскольку, как говорят, отец Либер, справивший индийский триумф по поводу Азии, употреблял именно этот тип чаши, а Марий тем самым подчеркивал, что его победы вполне сравнимы с победами Либера.^[226]

⠀⠀ ⠀⠀

_{Римский канфар}

_{I–II века до н. э. — I век}

_{Серебро 97–98 пробы}

_{Частная коллекция}

⠀⠀ ⠀⠀

6.7. Марк Катон, будучи претором, вел судебные дела против Марка Скавра и других обвиняемых и не носил при этом туники, но только магистратскую тогу.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Об уверенности в себе ⠀⠀ ⠀⠀

7. Предисловие. Однако эти и другие примеры доблести указывают лишь на привычку к дерзновенной новизне. А вот из того, о чем я собираюсь поведать, станет ясно, как важно иметь уверенность в себе.

7.1. Гней и Публий Сципионы были уничтожены вместе с большей частью армии войсками пунийцев в Испании, и племена этой провинции стали доискиваться союза с карфагенянами, а ни один из наших полководцев даже не отважился как-то исправить это положение. Тогда вызвался Публий Сципион, которому было тогда двадцать четыре года. Его уверенность в себе дала римскому народу надежду на спасение и победу. И ту же уверенность он показал в самой Испании. Ибо при осаде города Бадия он приказал пришедшим к его трибуналу пленным на следующий день явиться в храм, расположенный внутри города, а потом быстро захватил город и в назначенное время и в назначенном месте поставил свое кресло, где и огласил приговор. Нет ничего значительнее этой уверенности, правдивее этого предвидения, успешнее этой стремительности, достойнее этого достоинства.

Не менее отважным и судьбоносным оказался его рейд в Африку. Он переправил войско из Сицилии вопреки постановлению сената, потому что, если бы он доверился не своему мнению, но решению отцов-сенаторов, то не было бы конца Второй Пунической войне.