Достопамятные деяния и изречения

3.2. Мастерство владения оружием обеспечил воинам консул Публий Рутилий^[122], коллега Гнея Маллия. В отличие от всех предшествующих военачальников он призвал в войска инструкторов из гладиаторской школы Гая Аврелия Скавра, чтобы те внедрили в легионах более изощренную технику нанесения ударов и уклонения от них. То есть он соединил храбрость с искусством и, наоборот, искусство с храбростью, с тем чтобы усилить качество и того, и другого.

3.3. Велитов^[123] впервые использовали в войне, когда полководец Фульвий Флакк осаждал Капую. Наши всадники не могли устоять против частых атак кампанских конников, которым они уступали в численности. Тогда центурион Квинт Навий выбрал из пехотинцев наиболее проворных и вооружил каждого из них семью короткими кривыми дротиками и небольшим щитом, а также научил их быстро запрыгивать на коня и спрыгивать с него, так что пехота превращалась в кавалерию и в итоге смогла легко отражать атаки вражеских пехотинцев и всадников, пользуясь похожим оружием. Это тактическое новшество свело на нет атаки вероломных кампанцев, а Навий, его автор, получил от полководца награду.

4.1. От военных установлений наш следующий шаг — к городским лагерям, то есть театрам, хотя они часто выстраивались в боевой строй. Изобретенные для служения богам и отдыха людей, театры запятнали удовольствие и религиозное чувство кровью граждан ради сценического уродства, так что мир раскраснелся от стыда.^[124]

4.2. Начали все это цензоры Мессала и Кассий^[125]. Но по просьбе Публия Сципиона Назики было решено продать с аукциона имущество актерской труппы. Постановлением сената было также заявлено, что никто в Риме или в радиусе одной мили не должен устанавливать скамьи или смотреть представление сидя, несомненно, для того, чтобы умственное расслабление сочеталось с положением стоя, свойственным римлянам.

4.3. В течение 558 лет сенаторы на представлении игр пребывали вместе с народом. Но эта традиция была нарушена эдилами Атилием Серраном и Луцием Скрибонием, когда они учредили игры в честь Матери богов. По совету молодого Сципиона Африканского они выделили сенаторам отдельные места — шаг, который обидел душу толпы и нанес удар по популярности Сципиона.^[126]

4.4. Теперь давайте припомним причину зарождения игр. В консульство Гая Сульпиция Петика и Гая Лициния Столона разразилось моровое поветрие, невероятное жестокое, которое отвлекло наше сообщество от военных действии и заставило озаботиться внутренними бедами. Очевидно, что помощь следовало искать в новом религиозном культе, но не в людских советах. Тогда народ, который до сих пор знал только цирковые бега, учрежденные Ромулом под названием консуалий после похищения сабинских женщин, обратил свои уши к песням, сочиненным для умиротворения небесных божеств. Но, поскольку в людском нраве заложено следовать всякому мелкому начинанию с усердной настойчивостью, молодежь добавила к обрядовым словам, обращенным к богам, шаловливую жестикуляцию с грубыми и неловкими телодвижениями и, таким образом, дала начало приглашению танцоров из Этрурии. Их изящная стремительность происходила от древнего обычая куретов и лидийцев, от которых этруски ее и заимствовали, и она же очаровала глаза римлян своей приятной новизной. И поскольку в Этрурии танцор назывался «истер», то актеры стали зваться гистрионами. Постепенно мимическое искусство приблизилось к подобию сатур. Поэт Ливий первым из всех отошел от сатур и перевел внимание зрителей на связанные темы пьес. Он сам исполнял роль в одной постановке, и после того как его много раз вызывали зрители, у него пропал голос. Поэтому он поставил вместо себя мальчика с флейтистом, а сам в молчании исполнил мимическую партию. Ателланы пришли от осков. Эта форма представления соответствовала строгой италийской морали и не подлежала запрету, поэтому и актеры не изгонялись из своих триб и допускались к военной службе.^[127]

4.5. По названиям прочих игр можно судить об их происхождении, начало же их отнесем к Секулярным играм, о которых известно меньше. Когда Рим и его пригороды опустошались страшным моровым поветрием, некий богатый человек по имени Валезий, живший в деревне с двумя сыновьями и дочерью, страдающими от болезни, совершенно отчаялся найти помощь у врачей. Однажды, приготовив горячую воду на очаге, он опустился на колени и стал умолять домашних богов, чтобы они перенесли болезнь с детей на него, в его голову. И прозвучал голос, который сказал, что он спасет своих детей, если немедленно отправит их вниз по реке Тибр до Тарента, а там укрепит их силы водой с алтаря Юпитера и Прозерпины.