Достойный любви

Вильсону пришлась не по вкусу идея уходить гак рано. Он хотел бы видеть реванш!

— Ты собираешься дать Горди еще один шанс?

Выходя из палатки, Мэгги обернулась и подмигнула Горди:

— О да! У него точно будет еще один шанс, когда он будет к этому готов.

Когда полог палатки опустился, Т.Г. в изнеможении лег на кровать и уставился в потолок.

Когда он чувствовал себя готовым.

Глава 20

— Я знаю, где золото.

Они говорили об этом уже сто раз. Т.Г. хотел только одного — если уж Батте стал непременным атрибутом его жизни, то пусть хоть сменит тему.

— Точно знаю, могу показать его тебе, но не покажу.

Т.Г. нахмурился.

— Ты сомневаешься во мне? — спросил Батте.

— Больше я не сомневаюсь ни в чем.

— Нет, сомневаешься!

— Батте, я занят. Если тебе приспичило поспорить, делай это с кем-нибудь другим.

— Не могу. Ты знаешь, что я показываюсь только тебе.

— Ну, это с гобой случается, когда ты ограничен.

Батте присел, чтобы увидеть, как Т.Г. работает. Парень неплох. Он знает шахтерское дело. Как жаль, что его усилия напрасны!

— Что случилось с тобой тогда?

Батте выпрямился.

— Я с тобой говорю, — напомнил ему Т.Г.

— Со мной?

Ну что же, это неплохо. Горди никогда раньше не начинал разговора сам.

— Куда же ты отправился в тот день?

— Когда?

— Когда ты так быстро исчез. И с кем это ты тогда говорил?

— А, тогда… — сказал, потянувшись, Батте. — Отправился ухаживать, Бадди Бой.

Т.Г. посмотрел на него.

— Извини, что меня не было вчера ночью рядом. Я был немного занят. Ну как, что-нибудь произошло между тобой и этой девицей Флетчер?

Опустив голову, Т.Г. начал быстрее кидать песок в канаву.

— Тебя не было вчера ночью?

Батте заржал.

— Черт подери, Батте! Человек имеет право на свою личную жизнь!

— Бадди Бой, у меня были другие интересы. Вчера вечером у меня были личные дела с такой же, как и я. Встретил такого же духа.

— Я думал, ты никого не встречал.

— Не встречал до того дня. Помнишь, я говорил тебе о женщине, что крутилась вокруг Флетчер?

— Да.

— Я узнал ее имя. Сисси.

Когда Т.Г. не ответил, Батте продолжил:

— Тебе это имя ничего не говорит?

— Нет. А что, должно?

— Сисси.

Батте еще раз проговорил это имя по буквам:

— С-и-с-с-и.

— Я знаю, как оно пишется.

— Замечательно.

— Батте, я занят, убирайся!

— С-и-с-с-и Ш-и-р. Тебе это что-нибудь напоминает?

Т.Г. перестал работать.

— Сисси? Тетка Мэгги? Та, что оставила Проклятую Дыру?

Батте обхватил колени.

— Ты делаешь успехи, парень. Именно она!

— Она здесь?

Батте снова обхватил колени.

— Она! Конечно она!

Т.Г. не мог ему поверить. Батте и тетка Мэгги?

— Та, с кем ты говорил?

— Да. Провел с ней целый день. Что это был за день!.. Время перестало существовать для нас. Жаль, что я не встретил ее при жизни. Она одна из них. Одна из них… как сейчас говорят? «Мечта поэта»? Да, эта Сисси — мечта поэта, — рассмеялся он.

Отшвырнув пустую вагонетку, Т.Г. принялся за новую.

— Сисси тебе говорила, что владела шахтой?

— Конечно говорила, но я ей возразил. Не беспокойся, мы договорились.

— Я не думаю, что она счастлива оттого, что ты препятствуешь ее племянникам найти золото в их собственной шахте.

— Но я сказал ей, что это мое золото.

Повернув голову, Батте изучал профиль Т.Г.

— Слушай, я никогда не замечал раньше, но ты мне кое-кого напоминаешь. Ты случайно не родственник Ардиса Джонсона? — Батте выпрямился, он увидел несомненное сходство. — Послушай, у тебя глаза Ардиса. Ты его родственник. Так вот почему ты стремишься добыть золото для этой девицы Флетчер!

— Я не родственник Ардиса Джонсона, — отверг его предположения Горди.

Он недоумевал, откуда у Батте взялась эта дурацкая идея.

Батте пристально на него смотрел.

— Да? Откуда, ты говоришь, родом?

— Я тебе говорил, что я не отсюда.

— А я думаю отсюда.

— Не отсюда.

— Отсюда.

Горди начал терять терпение и наконец вспыхнул:

— Я только пять лет назад переехал из Феникса.

— Неправда.

— Батте! Тебе кто-нибудь говорил, что ты упрямый осел?

— Черт подери! Ардис послал тебя сюда за золотом, да?

— Ардис Джонсон!

Зрачки Батте сузились.

— Ты его знаешь?

— Нет, я не знаю его! Я слышал о нем. Все слышали о вашей ссоре.

Батте начал раздражаться.

— Да будь проклят этот Ардис! Если бы не он, я бы не остался здесь, навсегда.

— Откажись от своего золота. Может быть, твоя жадность не дает тебе уйти, — посоветовал Горди.

— Никогда!

Скрестив руки за головой, Батте начал отстукивать мелодию, затем он запел песню, смысл которой сводился к следующему:

«Я сижу на большой горе из кварца, где, говорят, много золота.

Я думаю о веселой компании, которую давно покинул.

Моя пища жестка, так же, впрочем, как и постель.

Мои силы иссякают, я работал до полусмерти и скоро умру.

Я думаю о тех днях, когда жил дома, когда еще не заболел «золотой лихорадкой» и не начал странствовать.

Больше в моей жизни не было таких дней, когда все девушки любили меня, когда я носил чистое белье, когда они стирали и готовили для меня. Но теперь все иначе. Я стираю и готовлю сам. Никогда не буду больше хорошо одеваться, но должен копать этот «презренный металл».

Я буду лежать не на чистых простынях, а в грязном спальном мешке.