Дорогой интриг

— Вы знаете всё, что я могу сказать, — ответила я. — Вы ведь ждали этого.

— Неужели я тебе совсем не нравлюсь? — чуть прищурившись, спросил Его Величество.

— Нравитесь, государь, я говорила вам об этом, — я окончательно отстранилась. — Но чужой мужчина остается чужим, и я уже поступаю дурно, позволяя себе целовать вас и принимать ваши поцелуи.

— Да сколько можно?! — сердито воскликнул король.

— Данность неизменна, мой ответ также, — я склонила голову: — Простите, государь, что огорчаю вас.

Он поджал губы, прожег меня взглядом и… успокоился.

— Хорошо, — беззаботно произнес монарх. — Да будет так. Но ведь мы же остаемся друзьями, верно?

У меня перехватило дыхание. Неужели получилось? Неужели он готов остановиться на этом и продолжать наше общение, лишь как приятели? И где-то в глубине души я ощутила тут же неприятный укол и даже разочарование, однако подавила это странное чувство и кивнула:

— Разумеется, Ваше Величество.

— Тогда пройдемся. Мы с вами давно не разговаривали, ваша милость, восполним пробел.

Прогулка вышла приятной. Государь в этот раз больше говорил о себе, позволяя мне знакомиться с ним гораздо ближе. В этот день я узнала о шалостях короля, когда он был еще наследным принцем. Его Величество с удовольствием рассказывал мне о своих сестрах, о родителях и воспитателях. В его повествование покойный король представал таким же, как и мой батюшка – самым обычным отцом, бранившего сына за его проказы.

— И знаете, что сделал мой отец, увидев, платьице мой средней сестрицы на любимой собачке матушки?

— То самое платье, в котором Ее Высочество должна была праздновать свой день рождения? — уточнила я.

— Точно, — щелкнул пальцами государь, и его губы растянула совершенно хулиганская ухмылка.

— И что сделал Его Величество? — с улыбкой спросил я.

— Он оттаскал меня за уши, — гордо ответствовал нынешний монарх. — Вы себе не представляете, какие у меня были после этого уши. Большие, оттопыренные и красные. Они горели так ярко, что пришлось натянуть на меня шапку, чтобы скрыть их от приглашенных гостей. Сестрице надели другое платье, и потому она прорыдала половину вечера.

— А вы?

— А я был суров и неприступен, а еще ужасно обижен на отца, на матушку, на сестрицу и вообще на весь свет, потому что мою шутку не оценили. Я столько возился, всовывая собаку в платье, и выглядела она уморительно. Но вместо аплодисментов, у меня горели уши, а сестрица-плакса подвывала весь вечер и действовала на нервы. Ужасный был день, совершенно неблагодарные люди, — и он, насупившись, скрестил на груди руки, став и вправду похожим на надутого мальчишку.

Я весело рассмеялась, а после покачала головой:

— И как же вам было не совестно, государь?

— Мне было семь лет, и я был весьма изобретательным и самолюбивым юношей, требующим признания своих талантов, — отчеканил монарх.

— Но не признали, — хмыкнула я.

— Нет! — воскликнул он с искренним возмущением.

— А сестра?

— Плакса и ябеда, — фыркнул король, и я рассмеялась уже в полный голос.

Про Селию у него таких историй не было. Про младшую сестру государь не спешил рассказывать, все его истории были или до ее рождения, или же уже после, но они касались уже отрочества и юношества, и в повествовании появились совсем другие люди, бывшие принцу приятелями.

— С кем же из них вы были близки духовно? — спросила я с искренним интересом.

— Ни с кем, — пожал плечами Его Величество. Он немного помолчал, а после посмотрел на меня: — Пожалуй, только с Селией. Сейчас мы уже не так близки… У нас с сестрой сложные отношения. Поначалу я ее ненавидел всей душой, думаю, понимаете почему.

— Смерть Ее Величества, — вспомнив, с чем было связано рождение принцессы, с пониманием кивнула я.

Государь невесело усмехнулся и кивнул. Мы брели с ним по берегу Братца, любуясь на расцветающий закат. Я смотрела на монарха, сейчас испытывая сочувствие и желание дотронуться, провести по плечу рукой, чтобы показать поддержку. Наконец, решилась и осторожно тронула его кончиками пальцев, чуть не отдернула руку, но поджала губы и решительно опустила ладонь на плечо короля. Он повернул голову, короткое мгновение смотрел на меня с удивлением, а после улыбнулся и накрыл мою руку своей. Снял со своего плеча и сплел наши пальцы. И мы продолжили прогулку.