Дорогой интриг

Скачка началась. Королевский жеребец был высок и силен, мой мальчик уступал ему в росте и мощности, но сейчас мне казалось, что у Аметиста выросли крылья. А может это Хэлл вселил в него душу своего скакуна – ветра, но, кажется, мой конь еще никогда не бежал столь быстро. Его копыта резво перебирали по дороге, и мое сердце выстукивало с ним в такт.

Рядом с нами мчался черной тенью конь государя, не уступая и пяди. Буран совершенно оправдывал свое прозвище, он казался неумолимым смерчем, способным смести с пути любую преграду мощной грудью. Но преград не было, и скакун мчался к озеру, еще далекому от нас, с каждой ускользающей секундой сокращая расстояние. Его всадник, будто слившийся с конем в одно целое, вел его вперед уверенной рукой.

Он один раз обернулся ко мне, короткое мгновение смотрел горящим взором, а после, привстав в стременах, пронзительно свистнул, и Буран, казалось, мчавший на пределе возможностей, рванул так, что мне подумалось – а конь ли это? Да и человек ли правил им? Или же Аденфор – беспощадный бог войны? И в это мгновение я так ясно увидела ту неукротимую силу, жившую в теле моего короля, не пытайся я в этот момент нагнать и обойти его, то мое дыхание непременно бы сбилось. Но я была в пламени азарта и всё, чего хотела, – это не позволить сопернику выиграть у меня.

— Давай, мальчик! — крикнула я, прожигая взглядом спину государя.

Аметист, словно чувствуя то же нетерпение и досаду, что и я, еще наддал. Медленно, но верно, он приближался к королевскому скакуну. Вот его морда сравнялась с черным крупом Бурана… Я даже затаила дыхание, когда наше отставание сократилось на полкорпуса…

— Боги, — хрипло простонала я и…

Буран ворвался за полосу растительности, предвещавшей берег Братца. Государь натянул поводья, и его конь взвился на дыбы, ржанием знаменуя, то ли победу, то ли досаду от остановки. Мы с Аметистом пробежали еще немного, после перешли на шаг, а там и вовсе остановились.

— Полкорпуса – недурно! — воскликнул за моей спиной государь. — Весьма недурно.

— Ты лучший, — сказала я Аметисту, игнорируя результат скачек. Жеребец согласно кивнул.

Я обернулась. Король дождался телохранителей, как раз влетевших на берег озера, после отдал повод Бурана одному из гвардейцев, успевшему спешиться первым, и направился ко мне. Он протянул руки, и я соскользнула ему в объятья. Аметиста забрал второй гвардеец, и спустя пару минут мы с государем остались на берегу совсем одни – телохранители увели коней и скрылись сами. И когда я поняла это, смущение стало столь сильным, что я попыталась отстраниться…

— Нет, — как-то хрипло и резко произнес Его Величество.

Я вскинула на него изумленный взор, да так и застыла, не в силах сдвинуться с места или просто отвернуться. Никогда я еще не видела его таким… таким, нет, не красивым, но завораживающим. Да, именно так. Глаза государя, обычно казавшиеся холодными из-за своего серо-голубого цвета, сейчас лихорадочно сияли. Азарт гонки зажег и его кровь. И румянец, щедро разлившийся по щекам, невероятно шел королю.

Взгляд его, вдруг ставший жадный и пугающим, блуждал по моему лицу. Он задержался на моих губах, а после вновь вернулся к глазам, и государь произнес прежним хрипловатый голосом:

— Ты должна выполнить мое желание.

— Почему? — растерянно и тихо спросила я.

— Потому что проигравший выполняет желание победителя. Я выиграл, и значит, право загадать желание выпало мне. Ты должна выполнить мое желание.

— И что же желает победитель? — кажется, уже зная ответ, спросила я.

— Поцелуй меня, Шанни, — попросил король, и я рассеянно улыбнувшись, ответила:

— Я не умею.

— Я ведь уже целовал тебя, повтори то, что чувствовала, — он улыбнулся.

— Но…

— Просто сделай это, после ты непременно испортишь момент, но сейчас исполни то, что я загадал. Прошу.

Мой трепет был велик, наверное, и король почувствовал его. А еще в голове вдруг всколыхнулся целый рой мыслей… Но был и вновь ускорившийся бег сердца, и кровь, бросившаяся мне в голову, и затаенное желание не противиться сейчас, в эту самую минуту. И устав от внутренней борьбы, я подняла руки, накрыла ладонями плечи государя и, подавшись к нему, коснулась его губ своими губами. По-детски, невинно, почти не понимая, что делать дальше.

— Просто отвечай мне, — шепнул Его Величество.

Теперь он сам прижался к моим губам и повел в том упоительном танце, который вдруг вскружил голову, затуманил разум и проник в кровь сладкой отравой. Мои веки сомкнулись сами собой, и разум погрузился в странную негу, полную еще незнакомого чувственного трепета, превзошедшего все прошлые ощущения…

— Солнечный луч, — услышала я его прерывистой шепот, когда наши уста разомкнулись. — Шанриз.

Я открыла глаза и не сразу смогла собрать себя воедино.

— Как же ты восхитительно прекрасна, — с улыбкой сказал Его Величество.

Он снова склонился к моим губам, но в этот раз я накрыла губы короля кончиками пальцев и улыбнулась:

— Желанием был один поцелуй.

— Ах ты, маленькая вредина, — усмехнулся государь. — Желаешь еще что-то добавить?