Дорогие мои

Бабуля наша, Екатерина Петровна, 77 лет ей, сено ворошит, а с ней родичи её – муж с женой.

– Ты чей же будешь? – спрашивает Мочалова.

– Мочалов буду.

– Это ж какие Мочаловы? Учились, кажись, у меня.

Екатерина Петровна учительницей была до 1948 года.

И тут же рассказывать. До 48 года она учительствовала и иконы реставрировала по церквам. Стали притеснять её. Пропагандист вызвал её и стал доказывать, что она живет не так.

– А я ему все и сказала напрямик. Вот из школы и пришлось уйти. Так у меня усадьбу отняли и ещё сена не дали. А как же корову кормить? Я тут и вспомнила.

У нас свояк был. Давно уехал. А сын его в центральном органе работал, в газете «Правда». Ему как на пенсию справки собирать, они мне письмо прислали, дескать, собери три подписи, что работал он в школе. А я же рисование и черчение преподавала. Я ему не то что три, все пять прислала. А он уж, как на родину приезжал, так меня благодарил, да ещё сказал: если нужно чего будет, ты мне пропиши. Я и пошла в соседнюю деревню – адрес брать.

А пропагандисту люди говорят: «Ты её не трожь, а то ведь он из «Правды», не то что, а всю область перевернет».

Они мне усадьбу и вернули.

А мне что, я свои деньги всегда заработаю. Я вон собор в Кашине реставрировала. А ещё в избу пойдём, покажу, на память себе срисовала, где Пушкин жил. Церковь там реставрировала, там именье Вульфа. Где Пушкин с Керн познакомился.

Поп там на медика учился. Да больно брезгливый оказался. Не могу, говорит. Пошел в духовную. А ему что, после университета церковные книги выучить. Его и посвятили в эту церковь, а я уже потом её реставрировала. В 58-м году, ему лет 80 было. Очень благодарил.

Мочалов пошел сено перевозить, а я вручил бабуле печенье чешское.

– Ишь, подарок мне принесли, пошла готовить чой-то. И к дождю уже близится.

Нас в дом позвали. На столе мед в сотах. У неё и ульи свои, у бабушки Екатерины Петровны.

Икон в доме много и картин.

– Вот собор Кашинский. Это в 1909 году, когда открывали мощи святой Анны Кашинской, народу набралось. Так полк солдат на лошадях приехал. Все на белых лошадях, только главный на вороной. Лошади умные, народ давит, а они упираются. Умные, не то что наши дурехи.

Икона стоит Анны Кашинской и собор на той иконе Кашинский. Памятник Керн на картине вырезан по контуру. И та церковь, которую бабушка себе на память нарисовала. Вокруг церкви деревья, каждый листочек прорисован.

На стене портреты, один явно чужой рукой нарисован.

– Мужик деревенский. – А то – учитель мой. Он живописец был, и родня мне. Он меня рисовать учил. А это автопортрет свой сделал. В зеркало смотрел и рисовал.

И ещё «Совет в Филях» во всю стену. Явно с открытки срисован.

Во второй комнате тоже картины на стенах. Стол с книгами. Среди книг «Земная жизнь Иисуса Христа в живописи и литературе».

Под потолком лампа керосиновая, и на печке ещё одна. Эта, вторая, из монастыря.

– Монашенка принесла и подарила, а я ей за это икону нарисовала.

А уж Библию с рисунками Доре бабушка нам после обеда вынесла. Кормила нас медом, топленым молоком, кашей рисовой. Чай пили. Воск на стол складывали, его сдать можно и получить взамен пластмассовые основания для сот.

– А дикие пчелы, вишь, сами соты прикрепляют.

Так и живет бабушка при керосиновом освещении. И ещё может в свои 77 лет на велосипеде за 40 километров съездить за 4 часа.

А зимой рисовать будет и реставрировать. В 77 лет лезет на леса и работает. Во всяком случае, в прошлом году работала и в этом собирается. Не темная бабушка. В 29-м году в Академии художеств училась в Ленинграде.

Это значит, с 28-го на 29-й с 29-го на 30-й, с 31-го на 32-й, а уж в 32-м году сюда приехала. Так и живет в Чепцах. Корову доит, на велосипеде ездит, пчел разводит. Любит селедку. Вся еда её простая. Сухонькая бабушка, но ещё крепкая. Одна среди леса.

– А люди какие пошли. В соседнем доме иконы сняли.

– Живет ли кто там?

– Нет, не живет, вот они и сняли. Украли. А одна икона у меня из церкви Ивановской. Вот та, которая в золоте вся. Церковь-то сломали, а икону мне отдали.

Жена Мочалова – Галя. Ехали мы в Калининскую область и разные истории друг другу рассказывали. У Гали подруга есть. Решила эта подруга лет в 35 киноактрисой стать. Но во ВГИК уже не примут. Пошла в народную киностудию. Там разные отделения: режиссеров, сценаристов, операторов и актеров.

Она поступила на актерское отделение.

После актерского, считала она, легче стать киноактрисой.

План у Инны был простой и легко осуществимый. Закончить за два года актерское отделение, потом сниматься на родной киностудии в любительских фильмах. Играть, естественно, уникально. И потом, когда её незабываемую игру увидят профессионалы, её тут же пригласят сниматься в настоящем фильме. Дальше – больше. Один фильм, другой, до заслуженной рукой подать. А там, глядишь, и до Каннского фестиваля недалеко.

Осталось совсем немного – поступить.