Дороги, которые нас меняют (СИ)

«Надо же, этот щенок ни разу не трахнул тебя, Грейнджер? Это твой первый раз, Грейнджер? Какое совпадение, потому что я тоже в первый раз трахаю Грязнокровку. И я сделал бы это куда раньше, если бы знал, насколько же это приятно.»

Боль на секунду стихала, а потом взрывалась в ней снова, подчиняясь движениям Малфоя. Она закрыла глаза, чтобы не видеть его лица, его внимательных, изучающих глаз. Не видеть того восторга, с которым он проникнул в неё. Она опустила руки, не сопротивляясь. Теперь это было уже бесполезно. Он уничтожил, растоптал, выдолбил из неё своим членом все её мечты. Теперь ей оставалось только ждать, когда он насытится и уйдёт, бросив её как кусок мяса.

Он кончил, и повалился рядом с ней, шумно выдыхая. Взрыв удовольствия затихал, оставляя в мышцах приятную, тянущую боль. И всё равно он всё ещё оставался голоден.

— Повторим, Грейнджер?

Она забилась от него в угол кровати, закутываясь в простыню, на которой алели пятна её крови.

— Никогда.

— Это был не вопрос.

— Ты просто больной ублюдок, — больше никаких слёз в её глазах, только неприкрытая чистая ненависть.

— Но твоему телу нравилось.

— Как ЭТО может понравится?

— Ты была такой мокрой, Грейнджер. И готовой меня принять. Я же сказал: тебе нужно было просто расслабиться.

— Я тебя ненавижу.

— Очень хорошо. Я тоже не испытываю к тебе никаких тёплых чувств, — только пожирающую его изнутри похоть. — Взаимность это так прекрасно, правда, Грейнджер?

— Я убью тебя!

— Неужели? — Драко приподнял одну бровь в лёгком сомнении, а потом встал и дотянулся до своей палочки, протянул её ей. — Так сделай это.

Он стоял перед ней в спущенных штанах. Любой другой человек выглядел бы смешно в таком виде, но только не Малфой. Её насильник.

Гермиона сжала палочку. Её руки дрожали так сильно, что ей никак не удавалось держать Малфоя под прицелом.

Он стоял спокойно и насмешливо улыбался. Она могла его убить. Действительно могла. И её бы поняли. Возможно, даже оправдали бы.

— Так чего же ты ждёшь, Грейнджер? Забыла заклинание? Я напомню. Оно очень простое. Состоит из двух слов. Начинается на букву А, — он забавлялся. Этот мерзавец ещё смел с ней забавляться.

Ладно, пусть она и не убьёт его. Но она может сделать ему больно. Причинить ему такую же боль, как и он ей. Круциатус заставит его корчиться в криках. Но разве сможет так же исковеркать его душу?

— Скажи, почему. Просто скажи почему ты не воспользовался Империусом. Или не опоил меня любовным зельем.

Малфой наклонил голову, немного подождал, а потом ответил:

— Потому что трахать безвольное тело не очень интересно. И потому что твоя любовь мне не нужна.

— Я расскажу. Расскажу Рону, Гарри, Макгонагалл, Дамблдору, Министерству!

— Рассказывай. Можешь сделать объявление во время завтрака. Можешь обратиться в Визенгамот.

Конечно, он так спокоен. Что ему сделают? Он откупится от любых обвинений.

Гермиона разжала пальцы, позволяя палочке упасть на кровать. Малфой отложил её в сторону и сел рядом, полностью снимая брюки.

— Отлично. Ну, а теперь, когда мы всё выяснили… Я с тобой ещё не закончил, Грейнджер….

========== Глава VII ==========

Гермиона, закрыв глаза, покорно осталась сидеть на месте, стараясь закрыться как можно сильнее. Она ждала, что Малфой сорвёт с неё простыню, но ничего не происходило. Потом она почувствовала мимолётное прикосновение к щеке.

— Больно?

Он ещё спрашивал об этом?

— Да.

И снова никаких действий. Девушка приоткрыла глаза. Малфой смотрел не на неё, а куда-то в другую сторону.

— Ладно, тогда продолжим завтра.

— Лучше сейчас.

Пусть делает с ней, что угодно этой ночью, а потом отпустит. Но уйти отсюда сегодня, зная, что придётся вернуться, было самой ужасной пыткой.

— Ты думаешь, что это на одну ночь, Грейнджер? — он повернулся к ней, но ничего нельзя было прочитать на его лице. — Я тоже так думал. Но мне этого мало.

— Ты так сильно хочешь меня мучить? — её голос дрогнул.

— Я совсем не хочу тебя мучить. Я просто исполняю свои желания.

— Даже если они причиняют другим боль?

Он снова отвернулся, не ответив.

— Сколько… Сколько это продлится? — ей надо знать срок. Два дня? Неделя? Месяц?

— Пока мне не надоест.

Малфой стал одеваться: собранно, не торопясь. Уже полностью одетый, он остановился около двери. Даже его причёска выглядела как всегда безупречной.

— И хочу предупредить, Грейнджер: если кто-то коснётся тебя рукой, то этой руки у него больше не будет. Двумя руками — значит, останется без обеих рук. А если кто-то тебя трахнет… Думаю, ты поняла, какой части твой рыжий щенок лишится в этом случае.

Будто она могла бы лечь в постель с кем-то после подобного.

Уже взявшись за ручку двери, Малфой добавил:

— И последнее: я хочу, чтобы завтра ты воспользовалась теми же духами, что и на Хэллоуин.

Он ушёл, не дожидаясь никакого ответа. Как если бы был уверен, что она не посмеет ослушаться. А она посмеет?

Ей нужна ванная. Ей нужно смыть с себя кровь, сперму и самое главное — чужой запах. Но она не могла подняться. Гермиона свернулась калачиком под тонкой простынёй, тихо скуля от безысходности.

***