Дорогами Пророчества

Не утро, а прямо какая-то иллюстрация из брошюрки «Если вам не везет — не мучайте себя и других: сто пятьдесят верных способов свести счеты с жизнью».

Ну где же этот гад, мой скользкий напарничек? Куда там он говорил метить? В глаза, лапы и что там дальше? Еще бы взбалтывать меня, как шейкер с коктейлем, перестали...

Будто в ответ на мои мысли болтанка внезапно утихла — я повисла вниз головой и, борясь с подступившей тошнотой, чуть было не пропустила второй щуп, метивший мне в лицо. Однако Неотразимая не подвела: резким, почти без замаха, росчерком лезвия, отозвавшимся болью в потянутых суставах запястьев, астаха лишился одного хоботка. Обрубок судорожно задергался, разбрызгивая капли черной, вязкой крови. Чудовище взревело так, что, казалось, еще чуть-чуть добавить этому звуку громкости — разорвет барабанные перепонки. От ужасной вони мне стало нечем дышать.

— Верьян!!! — покрепче перехватив Неотразимую двумя руками, не слыша себя, заорала я. — Ну сделай же что-нибудь!

Он и сделал.

В распахнутую в реве пасть астахи со смачным хрустом врезался болт. Лжедракон от неожиданности попытался сглотнуть, но болт костью застрял в горле, мешая захлопнуть пасть. Он мотнул головой, задрав морду, и меня резко подбросило вверх. Нечеловеческим усилием извернувшись в воздухе, я перерубила второй, и последний, хоботок. И, подняв тучу брызг, а также, разумеется, отбив о выступающий над водой валун свой любимый правый локоть, свалилась на мелководье.

Ноги не ощущались. Ползком, свободной рукой нащупывая дно в вязком иле, я пятилась от беснующегося на берегу астахи.

Все случилось почти одновременно: шея твари вспухла огненным шаром, клочья плоти полетели во все стороны, а оторванную от тела голову, точно снаряд из запущенной катапульты, выбросило в воздух практически вертикально. Следом, так что земля вздрогнула, упала черная туша лжедракона.

Это было последнее, что я увидела, прежде чем ударной волной меня швырнуло к другому берегу.

«Теперь мне точно конец...» Ноги еле двигались, но уже хотя бы немного слушались. Надетая на Меня куча одежды и намертво зажатая в руке Неотразимая сковывали движение и тянули на дно. Взвихренное облако илистой мути не позволяло разглядеть, куда плыть. В панике молотя руками по воде, я с ужасом осознала, что, несмотря на все усилия, опускаюсь все ниже и ниже. В легких сгорали последние крохи воздуха, когда чья-то сильная рука больно рванула меня за волосы на поверхность...

— Сволочь ты, — стоя на четвереньках и отплевываясь от водорослей, прохрипела я.

— Сволочь, — как всегда, невозмутимо подтвердил Верьян.

По сравнению со мной, вдоволь потасканной астахой по бережку, к тому же прополосканной в озере, выглядел он очень даже чистенько и опрятненько. Еще бы, ему даже в воду лезть не пришлось, чтобы меня вытащить: обежал водоем — и готово (это же только с моим «везением» можно попасть аккурат в омут у самого берега). Обряженный в удлиненный камзол в сочетании с широкополой шляпой да на фоне поверженного чудовища, вид наемник имел крайне романтичный.

Уперевшись коленом в бородавчатую тушу астахи, парень с неизбывной печалью во взоре смотрел на широкую кожаную лямку своего обожаемого арбалета — все остальное было погребено под мертвым чудовищем. Каким образом любимая игрушка Верьяна оказалась в столь плачевном состоянии — непонятно. Не меня же наемник бросился спасать с такой прытью, в самом деле...

Тем не менее, осатанело сдирая с себя мокрый, грязный, местами продранный жертвенный балахон, я и не подумала проникаться сочувствием к этому нахалу.

— В следующий раз сам будешь нечисть развлекать, скоморох хмаров! — Купание в ледяной воде добавляло зубовному скрежету предпростудной томности. Меня потряхивало от холода и перенапряжения. — И признательности за это тоже можешь не ждать, понял?

Сняв шляпу, Верьян изобразил нечто вроде неглубокого благодарственного поклона. Точнее — пародию на поклон. Я швырнула в него грязной тряпкой, некогда бывшей белым одеянием.

Наемник проворно увернулся от запущенного мной «снаряда». Отбросил за спину тяжелый хвост косичек, издевательски осклабился и, нахлобучив шляпу обратно, пошел слоняться по берегу. Побродив в недолгих поисках, он с видом триумфатора выкатил из кустов честно добытую голову астахи.

Какой же охотник за головами без своего коронного трофея!

ГЛАВА 14

Закованный в сверкающие на утреннем солнце доспехи, рыцарь боялся даже дышать на пребывающую в глубоком обмороке девушку, навек сраженный ее красотой. Наконец нежный румянец тронул бледную кожу. Затрепетали пушистые ресницы. Спасенная из лап дракона прекрасная дева глубоко вздохнула и открыла большие глаза цвета небесной лазури. Легкая улыбка, подобная пригревающему солнышку, тронула губы. Она устремила благодарно-влюбленный взгляд на рыцаря, благоговейно преклонившего колени перед спасенной для мира красотой, и протянула ему для поцелуя лилейно-нежную ручку.

Вот примерно где-то так это обычно бывает в сказках. В нашем же конкретном случае все сложилось несколько по-другому...