Допустимые потери

На какое-то мгновение он решил, что упал в обморок, и хотел было принести извинения нависающим над ним лицам, но язык отказывал ему. И тут он все вспомнил. Когда он вернулся из телефонной будки к тому месту, где оставил выпивку и открытую записную книжку, рядом с ним оказались два нещадно орущих друг на друга человека. Он припомнил, что спор шел о деньгах. Затем один из спорящих — тот, что меньше ростом, с физиономией усохшей обезьяны, — схватил со стойки бара бутылку и замахнулся на противника. Тот, защищаясь от удара, поднял руки и с воплем: «Вонючий вор!» — нырнул за спину Деймона.

— Тише, тише, — сказал Деймон и, чтобы прекратить драку, инстинктивно попытался перехватить занесенную руку с зажатой бутылкой. Он промахнулся. Обезьянья рожа развернулась и с силой врезала бутылкой прямо в лоб Деймону. Оглушенный Деймон рухнул грудью на стойку, а затем, видимо окончательно потеряв сознание, сполз на пол.

Какая-то жидкость, теплая и липкая, заливала его глаза и рот. Во рту ощущался привкус соли. Деймон попробовал сесть. Нависшие над ним лица будто плавали в тумане на фоне грязного потолка из оцинкованного железа.

— Со мной все в порядке, — произнес он заплетающимся языком, вытирая глаза и губы. Взглянув на руку и увидев на ней кровь, Деймон пробормотал: — Кровь агнца. Если можно так выразиться…

Он был смущен тем, что оказался в центре внимания людей, которые зашли в бар, чтобы мирно выпить перед ленчем. Он так ненавидел всякие сцены и вдруг оказался в центре одной из них. Кто-то помог ему встать на ноги. Чтобы снова не упасть, Деймону пришлось схватиться за стойку. Записная книжка, как он успел заметить, была пропитана красной жидкостью. Кровь агнца и окровавленная бумага. Бумага — главное, с чем связано все его существование, — превратилась вдруг в жертвенный алтарь. Баран, заблудший в чащобе.

— Приятель, — сказал бармен, — из этого урока вам следует сделать первый и самый главный вывод: никогда не выступайте в качестве рефери в кабаке, когда в ход пошли кулаки.

— Учту на будущее, — слабо улыбнулся Деймон и спросил: — Где тот парень, который это сотворил?

— Оба давно смылись, — ответил бармен. — Благородные джентльмены. Один из них, прежде чем убежать, оставил десятку, — удрученно продолжал бармен, демонстрируя банкноту. — Сказал, что очень сожалеет, так как хотел прикончить своего дружка. Они хорошо одеты. Хотя теперь по одежке разве что-нибудь определишь?

Из кухни примчалась женщина с аптечкой первой помощи в руках.

— Вам лучше присесть, мистер, — сказала она. — Дайте мне промыть ссадину.

Прежде чем она усадила его на стул, он успел бросить взгляд на свое отражение в зеркале за стойкой. На него оттуда смотрел все тот же призрак. В темноте зеркала не было видно крови.

Деймон тяжело опустился на стул, женщина принялась промывать рану влажной тканью, отчего лоб заломило сильнее. Гомон стих, и все вернулись к своим стаканам.

— Похоже, все не так уж и плохо, — заключила женщина.

Это была толстая негритянка, пропахшая перегорелым маслом. Обрабатывая рану, она действовала уверенно, но в то же время очень осторожно. Совсем как руки Шейлы в больнице, подумал Деймон.

— Слава богу, что хоть бутылка не разбилась, — сказала женщина. — Как вы себя чувствуете?

— Прекрасно, — ответил Деймон.

Вообще-то он ничего не чувствовал, если не обращать внимания на то, что все вокруг него колыхалось как на волнах, а в ушах, пробиваясь сквозь негромкий ровный гул, звучали слова: «Чикаго, Чикаго». До этого ему ни разу не приходилось бывать в нокауте. Сейчас он решил, что это вовсе не такое уж неприятное состояние. Оно напоминало чем-то парение на огромной высоте и рождало ощущение эйфории. Все когда-нибудь случается в первый раз, думал он, испытывая чувство благодарности к добрым рукам женщины, которая хлопотала над его раной.

— Все будет прекрасно, миленький, — приговаривала женщина, закрепляя липким пластырем повязку на лбу. — Боюсь только, что с вашей одежкой ничего не поделать. Обязательно позвоните жене. Скажите ей, что вид у вас не совсем такой, как был утром, когда вы уходили на работу.

— Я люблю вас, леди, — сказал Деймон, — и хотел бы пригласить вас к себе домой.

Женщина залилась сочным, раскатистым смехом.

— Давненько я не слышала таких слов, — призналась она, — а ведь мне довелось выхаживать уйму типов, пострадавших куда больше, чем вы. Теперь вам надо малость посидеть, чтобы узнать, годны ли вы для того, чтобы немного прогуляться.

Деймон поднялся. Ему казалось, что если он останется сидеть на стуле, то никогда не сможет встать, и это его встревожило. Усилием воли он заставил себя подняться на ноги.

— Прежде надо допить. — Он старался произнести эти слова как можно четче.

Женщина посмотрела на него жалостливо и сказала:

— В вашем возрасте, миленький, я бы позволила молодым самим разбираться в ихних спорах. — Сложив пластырь и бинты в аптечку, она добавила: — Если нужна помощь, то я на кухне. Моя фамилия Валеска.