Доминум

И он его искал. Как казалось Альдебарану – всю жизнь, до самой битвы за Люксорус. Альдебаран наблюдал, как вскоре после того разговора внутри у Антареса словно что-то сломалось и он стал усердно и рьяно заниматься военной наукой. Даже уговорил Ямеру дать ему уроки. Альдебаран страшно заревновал: он никогда не думал, что мать (служившая тогда еще младшим опционом в центурии) согласится на такое, потому и не просил сам. Потом было рекрутство, за ним – армия. Они втроем оказались на контракте у Зербрага, и там Антарес выглядел еще более потерянным, точно скитающийся камешек в бездонном космосе. Из-за своего происхождения Антарес имел мало сил и способностей. Но он пытался компенсировать явную духовную слабость огромными успехами в тактическом деле. Под руководством Зербрага Прожигающего он нашел им применение. Главнокомандующий выжимал эфиры из своих подчиненных до последней капли. Под его руководством приходилось тяжко. Даже Альдебаран с трудом выносил постоянные битвы и походы под началом Зербрага – о некоторых ему до сих пор было страшно вспоминать, – а на Антаресе вообще не оставалось живого места. Он отстал от других по спектру – его силы не развивались в сторону белого цвета. Многие говорили Антаресу остановиться, бросить армию. Особенно после второго возвращения из сомниума. К тому моменту Альдебаран еще ни разу не терял свое тело, а его товарищ, который и без того не был способен толком владеть светозарным огнем, вполне мог не вернуться после третьей смерти. Глубоко в мыслях Альдебаран с горечью признавал: Яаронес прав. Антаресу не было места в армии. Но он двигался вперед с таким необъяснимым упорством, вопреки всей логике и фактам, что нельзя было им не восхищаться. В итоге все они застряли там на долгие Генезисы, оставившие глубокие рытвины шрамов в душе каждого. Подлинно серое, мерзкое время.

А затем, после одного похода, без всякой логики, объяснения, причины, повода Антарес стал стремительно набирать силу. И никто не мог тогда даже примерно предугадать, насколько огромной и ужасающей она будет…

– Рад, что ты откликнулся! – донесся со стороны довольный голос.

Альдебаран медленно обернулся к отцу, вставая.

– Что такого важного могло произойти, что ты потребовал немедленной встречи со мной?

– Да чистые пустяки на самом деле, не волнуйся, – отмахнулся Арктур.

– Из-за пустяков ты решил оторвать меня от работы? – скрипнул зубами Альдебаран. – Особенно после того, что произошло в Люксорусе?

– Сдался тебе этот Люксорус! Но ты прав. Честно говоря, у меня к тебе дел нет. Но они есть у души, на встречу с которой ты бы не согласился по своей глупости и недальновидности.

По спине Альдебарана пробежал неприятный колющий холодок. Он прищурился и вместо вопроса просто уставился в проход, уже догадываясь, кого принесла ему судьба.

Вначале появились стражники – в одинаковых серебряных латах, лишенные всякой индивидуальности. Их руки лежали на эфесах увесистых клинков, багровые плащи тяжело волочились следом, словно годы и поступки, о которых сожалеешь. Они встали возле стен. Лица скрыты шлемами, и лишь глаза – все до одного стянутые белой дымкой – слепо смотрели перед собой. Альдебаран с трудом сохранял ровное дыхание при виде их тупых взоров. Сколько раз за свою жизнь он вздрагивал, представляя, что оказался среди них, лишенных личности и воли? Всех этих бедолаг заставили поклясться своей душой – ровно так же, как поклялся Альдебаран перед Бетельгейзе, и так же, как он клялся сотни раз задолго до. И его когда-то, и этих стражников заставляли это делать. Но Альдебарану всегда везло быть в отрядах, которые выполняли свои обещания перед Доминумом – душой, которой они клялись. А если задание провалено, то дальше несколько путей: либо Обливион, либо твой Доминум смилуется и будет держать тебя при себе. Был и третий путь – полное подчинение, подобное Обливиону. Разницы между этими двумя исходами Альдебаран не видел, зато Зербраг прекрасно ее разбирал, раз за разом заставляя своих подчиненных клясться ему в беспрекословной верности и вешая тонны ответственности на их души. Под страхом подобной судьбы солдаты делали все возможное ради выполнения приказа.

Когда Зербраг показался в небольшой зале и встал рядом с радостно ухмыляющимся Арктуром, Альдебарану почудилось, что тот неподъемный груз, который он вешал на свою душу по приказу полководца, вновь с небывалой силой потянул его вниз, в самую темноту.

– Сколько Генезисов, Альдебаран, – с хрипотцой произнес Зербраг, сложив руки за спиной под сохранностью накидки.

И все эти Генезисы рассыпались для Альдебарана пеплом. Казалось, перед командиром он снова стал молодым рекрутом. Совсем юный, неподготовленный, боящийся сказать лишнего.

– Зачем вы здесь? – Альдебаран с трудом узнал свой голос.

– Луц Зербраг оказывает тебе великую честь! – воодушевился Арктур, показывая на своего спутника. – Он считает, что именно ты можешь ему помочь. Альдебаран, надеюсь, ты понимаешь, как нам необходимо оставаться на хорошем счету у Магистрата.

Зербраг коротко кивнул.