Доминант

У меня с самого утра появилось и в течение дня периодически возвращалось повышенное сердцебиение - так я реагировал на предстоящую «порку», как мы с Мартой до этого момента называли нашу сессию. Только что, когда я чуть было не пережил, наконец, первый удар, который был отложен, потому что Марта решила ещё что-то выдумать, я испытал лёгкое раздражение. Все мои мысли целый день вертелись вокруг этого первого удара, вокруг первого болевого ощущения, которое я испытаю, и только что я практически сделал последний выдох, а тут такое. Я был настроен на «порку», боль, может кровь, но только не на психологические игры; я хотел уже познать ещё какую-нибудь свою границу, пережить что-то новое, причём такое, которое окружено в нашей культуре каким-то ореолом странности, таинственности и скрытой популярности, и я ни в коем случае не хотел исследовать свою реакцию на внешние препятствия для познания этого, тем более, что я постарался все их просчитать и устранить. И поэтому, Марта, извини, но сейчас я ничего не хочу слышать ни о себе, и ни о ком или о чём-либо ещё. Я хочу узнать, что сейчас будет, прямо сейчас, и хочу это пережить в полной, подлинной мере, а там, будь что будет. Поэтому я счёл нужным поторопить Марту в обоих этих направлениях ответом на её фразу следующей своей:

- Ты уверена, что мне это сейчас надо?

Вложив все эти мысли в произнесённую фразу, я постарался не выделять слово «это» интонацией, но именно помысел этого и позволил добиться создания нужного, не примечаемого сознаниям звукового эффекта, который не мог не послужить для Марты источником смятения, что, в свою очередь, породить бешенство от ошибки просчёта моего интеллектуальное состояния, а это уже было оскорблением для её интеллекта. Таков был мой расчёт.

Я услышал свист. Это было последнее адекватное переживание из «нормальной» жизни в тот день, дальше всё воспринималось под углом, о котором я даже не подозревал. А ведь я думал, что я всё могу контролировать и… Нет! Человек ошибается, думая, что он более-менее знаком с размерами своей личности, находясь в заточении знания себя, своих сил, но он ошибается ещё больше, думая, как размеры эти могут быть познаваемы им ещё и ещё, и что удивительному, в конце концов, может оказаться, не останется в нём места.

Если у меня спросят, что это было, каково это: физическая боль - я не смогу рассказать, потому что я слабо её помню, именно боль, что больно, самую боль, подлинную, самый её характер, сами болевые ощущения. Или она – боль – была вытеснена из моих воспоминаний в тот же вечер, или её нет как таковой, которой можно было бы ожидать, как явление для человека. Зато я могу сказать, какие три этапа тогда прошли, держась за руки, мои сознание и психика. Первый обозначился для меня как взрыв, последовавший внутри меня после первого удара; второй - мыслительная деятельность после пятнадцати-двадцати ударов, когда, по идее, у нормального человека начинает гореть «проводка» мозга; и третий этап – это выход из этого состояния. Я бы вставил ещё один этап или фазу между вторым и третьим этапами: стадия небытия или нирваны, темноты или блаженства, сновидений или галлюцинаций, стадия текущих изо рта слюней или стадия хрипящего дыхания - но может этого и не было, а я привык говорить, что помню и знаю.

Первый удар был сразу сильный. Я спросил: «Ты уверена, что мне это сейчас надо?», - когда она «пристреливалась», вернее «примазывалась» плетью к моему телу, водя ей по нему, наскоро осушая бокал. «Ты уверена, - говорю, - что мне это сейчас надо?», - а за мгновение до этого она делает последний глоток бренди (это тоже своего рода озверин) и говорит свою «умную» фразу о том, что я ошибаюсь, и натворю ещё много бед именно потому, что ошибаюсь, и так далее, и прочее, и прочее, а я пресекаю её излияния: «Ты уверена, что мне это сейчас надо?»

Свист оповестил меня ещё до соприкосновения плети с моей (всё-таки) спиной, что замах был сделан от души, правильней сказать - из неё, из тех её мест, где свернулись клубком отчаяние, ненависть и обида Марты. Первый удар оказался настолько сильным, а второй настолько не заставил себя ждать, что я даже не успел подумать, что у меня…брызнули слёзы. Моментом прилетевший третий, вогнал обратно в нейрон, зародившуюся было мысль, что я этого не хочу. Четвёртый, пятый, шестой…