Онъ былъ въ отчаяніи… глубоко огорченъ… даже не могъ выразить, съ какой неохотой онъ пришелъ приготовить м-съ Домби къ извѣстію о приключеніи… впрочемъ, о весьма маловажномъ приключеніи. Онъ умолялъ м-съ Домби успокоиться… вооружиться твердостью духа. Честное и благородное слово, что бѣды большой нѣтъ. Но м-ръ Домби…
Флоренса испустила пронзительный крикъ. Но м-ръ Каркеръ смотрѣлъ не на нее, a на м-съ Домби. Эдиѳь успокоила дѣвушку. Она не испустила пронзительнаго крика. Нѣтъ, совсѣмъ нѣтъ.
Съ м-ромъ Домби случилось на дорогѣ приключеніе. Его лошадь споткнуласъ, и онъ упалъ.
— О Боже мой! — воскликнула Флоренса въ порывѣ отчаянія — онъ расшибся… израненъ… убитъ!
О нѣтъ. Честное и благородное слово, м-ръ Домби, сначала, правда, довольно оконтуженный, скоро, однако, пришелъ въ чувство, и хотя, конечно, онъ расшибся, но опасности нѣтъ никакой. Если-бъ было иначе, онъ, Каркеръ, несчастный вѣстникъ, никакъ бы не осмѣлился лично явиться передъ м-съ Домби. Онъ излагаетъ теперь дѣло такъ, какъ оно есть, и въ этомъ имѣетъ честь торжественно увѣрить м-съ Домби.
Все это было сказано какъ-будто въ отвѣтъ не Флоренсѣ, a Эдиѳи, и его глаза были постоянно обращены на Эдиѳь.
Потомъ Каркеръ увѣдомилъ, гдѣ положили м-ра Домби и просилъ, чтобы немедленно приказали заложить карету для возвращенія его домой
— Маменька! — лепетала Флоренса, заливаясь слезами, — нельзя ли мнѣ ѣхать туда?
При этихъ словахъ, м-ръ Каркеръ бросилъ тайный взглядъ на Эдиѳь и отрицательно кивнулъ головою. Потомъ онъ съ удовольствіемъ замѣтилъ внутреннюю борьбу м-съ Домби, прежде чѣмъ она рѣшилась отвѣчать ему своими прекрасными глазами, но все-таки отвѣтъ былъ вырванъ, потому что, въ противномъ случаѣ, Каркеръ обнаружилъ рѣшительное намѣреніе вступить въ убійственное объясненіе съ самой Флоренсой.
— Мнѣ поручено просить, — сказалъ м-ръ Каркер, — чтобы новая ключница… м-съ Пипчинъ, кажется, ея имя…
Ничго не ускользало отъ его вниманія. Сейчасъ онъ увидѣлъ, что въ подобномъ распоряженіи заключалась новая обида м-ра Домби его женѣ.
— … чтобы м-съ Пипчинъ распорядилась приготовить постель въ нижнемъ этажѣ, такъ какъ м-ръ Домби желаетъ во время болѣзни оставаться въ своихъ комнатахъ. Сію минуту я опять ѣду къ м-ру Домби Мнѣ, конечно, нѣтъ надобности увѣрять васъ, м-съ, что вашему супругу оказываютъ всевозможное вниманіе и приняты самыя рѣшительныя мѣры для его спокойствія. Позвольте повторить еще, что опасности нѣтъ никакой. Даже вы, м-съ, можете быть совершенно спокойны: повѣрьте мнѣ въ этомъ.
Оыъ раскланялся очень любезно и съ видомъ совершеннѣйшей искренности. Воротившись еще разъ въ комнаты м-ра Домби, онъ сдѣлалъ необходимыя распоряженія относительно кареты и постели, и потомъ, вскочивъ на своего коня, поѣхалъ тихимъ и ровнымъ шагомъ въ Сити, куда должны были отправить карету. Во всю дорогу онъ былъ очень задумчивъ, еще задумчивѣе казался въ Сити, и эта задумчивость возросла до высшей степени, когда онъ поѣхалъ въ каретѣ къ трактиру, гдѣ былъ оставленъ м-ръ Домби. Но какъ скоро м-ръ Каркеръ очутился опять при постели больного, присутствіе духа воротилось къ нему въ полномъ объемѣ, и онъ вновь получилъ совершеннѣйшее сознаніе о своихъ перловыхъ зубахъ.
Были сумерки, когда м-ръ Домби, окутанный шинелями и обложенный подушками, помѣстился не безъ нѣкотораго труда въ своей каретѣ, куда на противоположную сторону сѣлъ и м-ръ Каркеръ, для котораго сдѣлалось теперь священнымъ долгомъ развлекать и успокаивать больного, отягченнаго страшными недугами. Они ѣхали тихо, почти шагомъ, избѣгая тряски, и поэтому была уже ночь, когда карета остановилась y подъѣзда, гдѣ ихъ встрѣтила м-съ Пипчинъ, угрюмая и кислая, твердо помнившая перувіанскіе рудники, о которыхъ вся прислуга, женская и мужская, съ каждымъ днемъ получала все болѣе точныя свѣдѣнія. Въ эту минуту м-съ Пипчинъ поливала уксуснымъ краснорѣчіемъ дюжихъ лакеевъ, которые выносили изъ кареты м-ра Домби. Каркеръ оставался въ спальнѣ до тѣхъ поръ, пока больного не уложили въ постель; потомъ, такъ какъ м-ръ Домби изъявилъ желаніе остаться наединѣ съ м-съ Пипчинъ, Каркеръ еще разъ отправился въ аппартаменты м-съ Домби съ подробнымъ докладомъ о состояніи драгоцѣннѣйшаго здоровья ея высокаго супруга.
Эдиѳь была опять вмѣстѣ съ Флоренсой, и опять м-ръ Каркеръ къ одной Эдиѳи обратилъ свои сладкоглаголивыя уста, какъ будто она была жертвой ужаснѣйшаго безпокойства. М-ръ Каркеръ съ удивительнымъ самоотверженіемъ раздѣлялъ это безпокойство, и, проникнутый трогательнымъ участіемъ, отважился на прощаньи взять руку м-съ Домби и почтительно поднести ее къ своимъ устамъ. Въ ту минуту онъ украдкой бросилъ взглядъ на. Флоренсу и поспѣшно вышелъ изъ комнаты.