Домашний кит

Все полудни испытывают на доброту,
А полночи – на подвиг сна.
Не бойся, что я никогда не приду,
Посмотри в окно – за дождем весна.

Напиши мне письмо, пока пух с тополей
Осыпается – нежен и невесом.
Пусть счастливых осудят тени аллей,
Укорят бездонным своим лицом.

Пусть горбатая кошка падет ничком
Прямо под ноги паре беспечной той.
Чья ж беда, что со мною ты незнаком?
Вот и плакать некому перед бедой.

Но спугнет немяучую мраморный дог
И нашепчет блаженным, что близок час
Под чужие скитанья запрашивать в долг.
Может, завтра, а может быть, прямо сейчас.

«Толпою блажить и цвести беспробудно…»

Толпою блажить и цвести беспробудно
Мелеющим летом и лютой зимой
Дубкам золотистым. А им и нетрудно
Сбираться по долгим дорогам домой.

Речистых прохожих колючие трели,
Молчанье скупое озябших скворцов –
Покуда сияньем своим не согрели
Прорехи трущоб и огрехи дворцов.

Но как ни крути, бесприютны родные
И слепнут от света разлучного дня.
Мы примем за вечность свои выходные.
Какая ни есть, а блаженным – родня.

«Ворочает вьюга пространства полей…»

Ворочает вьюга пространства полей.
Коченея, прошу: скорей!
Ты не думай, родная, что станет теплей
Хоть кому-то от смерти твоей.

Вырастает у ветра шершавый язык,
Широкий, с красным цветком.
Звезда гадает: мужчина, мужик?
И бледнеет над лепестком.

Скулит младенец, храпит до утра
Стареющий пес в дому.
Воды осталось на дне ведра.
Осталось – тебе одному.

А нам на просторах родной земли
Не выжить и не умереть.
Не устоять от горя вдали
Родственниками на треть.

Триптих

Любе Никоновой

1

Этот год не високосный,
Но совсем немилосердный:
Что ни день, то супчик постный,
Что ни ночь, то сон десертный.

Те же самые аккорды,
Тех же красок сочетанья.
Произносит голос гордый
Золотое: «До свиданья!».

И за тяжестью смиренной
Наблюдает некто строгий
Из могилы суверенной
У общественной дороги.

А под небом неуклюжим
Гомон птиц густой, как память.
И млеющие лужи
Между нашими губами.

2

Твой сон глубок. А что в нем проку,
Когда, не разрубив узла,
«Ну вот и вышли на дорогу», –
Ты в пятый день произнесла.

И абрикосом переспелым
Томилось солнце, а за ним
Ты уходила в платье белом,
Едва знакомая родным.

Пусть будут плыть и наши лица
В твоем потоке неземном.
Мы остаемся, как сновидцы,
Как пресный хлеб, сухим вином

Размоченный. И нам все мало
Сырого снега над травой.
Ты улыбалась и не знала,
Что будет день сороковой.

3