Дом всех тварей

Амти прижала Шаула к себе, посмотрела на папу. Он вдруг снял очки, и Амти увидела, что его потряхивает от злости. Папа начал ожесточенно протирать линзы, напомнив Амти Неселима, а потом сказал:

- Она - моя дочь! Моя дочь сейчас играет с твоим сыном!

Амти вжала голову в плечи. Ей казалось, папа давно смирился с существующим положением дел.

- Она - моя жена.

- Ты правда не понимаешь, что ты лишил меня дочери? Ты забрал у меня жену, но этого тебе показалось мало, и ты лишил меня дочери, Шацар! Я думал, что мы друзья.

- А мы друзья.

- Нет, Шацар!

И Амти поняла, что папа больше не боится Шацара, злость его впервые с момента маминой смерти стала сильнее страха. Папа вдруг заговорил, сбивчиво и громко:

- Ты правда не понимаешь? Это моя девочка, моя маленькая девочка, а ты забрал ее у меня. И ей с тобой плохо! Ты был бы последним человеком, к кому я ее отпустил бы, будь у меня выбор. Ты был бы последним человеком, кому я вообще доверил бы живое существо. И я вынужден смотреть, как ты забираешь ее и моего внука. Ты сделаешь ее несчастной, Шацар, ты уже сделал ее несчастной. Это отвратительно, я чувствую себя так, будто отдал ее в рабство. Она была моим всем, а теперь она...

Папа замолчал, так и не сказав "она твоя".

- Нам пора, - быстро сказала Амти.

Шацар взял Шаула у Амти, пошел в коридор. Амти бросила на отца виноватый взгляд и отправилась за ним. Уже у двери, когда Шаул стоял, держась за руку Амти, Шацар вдруг сказал папе:

- Одного ты не понимаешь, Мелам. Ты либо хочешь, чтобы она жила своей жизнью, либо хочешь оградить ее от проблем. Решения принятые в этих альтернативных модальностях никогда не совпадают друг с другом вполне.

И тогда папа его ударил. Впервые Амти видела, чтобы папа так злился. Папа разбил Шацару губу, и кровь закапала на его белую рубашку.

- Шацар! - пискнула Амти даже прежде, чем увидела его взгляд. Шацар посмотрел на нее задумчиво, но еще более задумчиво - на отца.

И они вышли. В машине Амти поняла, что ее снова трясет от страха. Шаул вдруг оставил в покое крокодильчика и обнял Амти, прижавшись к ней близко-близко. Амти гладила его волосы. Гвоздичный запах в машине Шацара был нестерпимым. Амти видела, как с его губ капает кровь, но Шацар вел машину, будто совершенно этого не замечая.

Огни шоссе неслись им навстречу, когда Шацар вдруг сказал:

- Вчера ты сказала, что любишь меня.

И перед Амти вдруг пронесся весь прошедший день, и все напряжение, всю бессильную злость она вложила во фразу, которая вылетела сама собой:

- Никто не в силах полюбить тебя, Шацар.

Дальше они молчали, только Шаул периодически лепетал что-то, и Амти гладила его по волосам. Когда они приехали, Шацар молча открыл перед Амти дверь машины. Дома было темно и пусто, и Амти подумала, что вот на эту жизнь она променяла жизнь со своим отцом и жизнь со своими друзьями. Мысль проскользнула легко, в ней не было ничего страшного, непоправимого или грустного.

Ей не хотелось сбежать и скрыться, как часто бывало. Ей хотелось все изменить, но она не совсем понимала, как.

Ужин прошел в молчании, только Шаул смеялся, играя с едой. Амти любила, как Шаул смеется - он делал это редко, реже его ровесников. Амти немного беспокоило его спокойное любопытство, редко включающее эмоциональное вовлечение. Этим он напоминал ей Шацара.

Есть не хотелось ни Амти, ни Шацару.

Когда пришло время укладывать Шаула спать, Амти села почитать ему книжку. Шаул заулыбался, показывая шесть своих зубов.

- Интересно, - сказала Амти. - Каким ты станешь взрослым? Кем будешь работать? Что тебе будет нравиться?

- Киса.

- Думаю, это твое увлечение со временем пройдет.

Амти вручила ему плюшевую кошку, с которой Шаул не расставался. Шаул подергал ее за вывалившийся плюшевый язык и посмотрел на Амти с ожиданием.

Амти раскрыла книжку, взяла Шаула за руку и начала читать:

- Жил-был на свете мальчик, который очень любил лилии. А может быть не лилии, а розы. Или анемоны. Впрочем, это могли быть ландыши.

Амти помолчала, рассматривая рисунки лилий в книжке, а потом добавила:

- Но лично я думаю, что тот мальчик любил гвоздики. Он выращивал их в своем саду, и было их там великое множество - чудесных, красных цветов. Мальчик любил их больше всего в мире. А потом над его городом начались дожди, и над его садом начались дожди.

В окно застучал настоящий дождь, сначала слабо и деликатно, а потом все настойчивее и сильнее. Шаул издал восхищенное:

- У-у-у.

Наверное, он понял, что рассказ Амти забавно сочетается с реальностью. Но вскоре улыбка с его лица сошла, и он снова внимательно прислушался.

- И гвоздики залило водой, они погибли от дождей, и не было больше ни одной в его прекрасном саду, ни одной в его прекрасном городе. Тогда мальчик взял с собой рюкзак со съестными припасами и водой, и отправился на поиски того, что любил больше всего на свете. Он шел долго, сменялись перед ним города, а потом стали сменяться страны. Можешь представить себе другие страны? Там люди говорят на иных языках и живут совсем по-другому. Раньше в мире были другие языки, Шаул.